Роды в 18 веке
В допетровскую эпоху хоть бедные, хоть богатые рожали согласно одним и тем же традициям, с помощью повитух. Позже появились учебные заведения, выпускавшие квалифицированных акушерок, и многие другие новшества, но затронули они преимущественно семьи «благородий». Удивительно, но даже в этом вопросе проявились сословные различия.
В крестьянской среде продолжали рожать по старинке, обычно с помощью повитух. Портрет идеальной повитухи – пожилая женщина, замужняя или вдова, до этого сама не однократно рожавшая. На момент начала «трудовой деятельности» повитуха уже не должна была жить половой жизнью, а если у нее вдруг рождался ребенок, то его презрительно называли «бабичем» или «бабинцем», и это считалось большим грехом. При этом важно было, чтобы ее собственные отпрыски были живы и здоровы, потому что считалось, что если они – не жильцы, то и принятые ей младенцы не выживут. В некоторых деревнях традиционно роды принимали родственницы или подруги роженицы, и приглашение на данное ответственное мероприятие считалось большой честью. Рожали чаще всего в бане, которая вообще считалась сакральным местом, реже в хозяйственных постройках. Четкой позы для родов не было. Иногда женщина сидела на корточках, иногда стояла на четвереньках или даже могла держаться за балку или иной предмет, чтобы ее тело было частично в подвешенном состоянии. После родов в бане мылись и мать, и младенец. Через несколько дней женщина возвращалась к работе, только к повседневным хлопотам добавлялась еще и забота о ребенке. Иногда часть этих забот перекладывалось на кого-то из старших детей. Крестили ребенка часто рано, иногда почти сразу после рождения. Возможно, из-за суеверия, что если младенец умрет, и будет при этом некрещеным, то у него на том свете будут проблемы. Более того, считалось, что ряды русалок и прочей водяной нечисти пополняют не только утопленники, но и некрещеные дети. Обряд крещения иногда мог проводиться на дому (за дополнительную плату). Тогда же малыш получал имя. Обычно его выбирали из числа святых, дни которых приходятся либо на день рождения, либо на день крестин.
К сожалению, в деревнях, а также в среде городской бедноты был высок уровень детской и особенно младенческой смертности. И на это был целый букет причин. Чтобы младенцы не плакали, им просто давали соску из завернутого в тряпку пережеванного хлеба, вешали над кроваткой игрушки или яркую ткань, разноцветный платок. В зажиточных семьях могли использовать пряник или крендель, но сути это не меняло. Детей уже в младенческом возрасте приучали к хлебу, который, как известно, всему голова, а в год-два ребенок уже мог питаться тем же, что и взрослые, например, картошкой, кашей, и даже пить квас. Молочная каша – самое популярное из того, что помимо сосок давали малышам. Такого понятия как специальное детское питание в крестьянской среде не было, только грудное вскармливание, иногда коровье молоко и разжеванная в кашу «взрослая» еда.data-src="http://res.cloudinary.com/dcvwyndfl/image/upload/v1645919420/1623495728110321606.jpg" src="http://res.cloudinary.com/dszaxipq8/image/upload/v1645919416/1623495409175065617.jpg" data-large-image="https://cs12.pikabu.ru/post_img/big/2021/06/12/7/1623495728110321606.jpg" data-viewable="true" alt="Как рожали и ухаживали за детьми до революции История, История России, Российская империя, Длиннопостfigurep>Если кормление не помогало, младенца начинали укачивать. В книге «Русская народно-бытовая медицина» Г. И. Попов пишет: «Обыкновенно считается достаточным перевернуть его раза 2–3 в сутки, наблюдая, чтобы он не «промок» и в предупреждение этого навертывая и подкладывая под него кучи тряпок. Обычая купать ребят, хотя бы в корытах, у крестьян нет. Их – моют обыкновенно не больше одного раза в неделю, чаще всего нахлестывая березовыми веником в бане или печи, замаранного же ребенка оттирают сухой тряпкой, лишь поплевав на запачканное место. Мокрое белье ребенка обыкновенно только высушивается, а моется, по драгоценности для многих мыла, всего чаще в простой воде или щелоке. Прелый запах выделений ребенка, постоянно ощущаемый около «люльки», является достаточным показателем той деревенской “гигиены”, с которой знакомится крестьянский ребенок с самых первых дней своего существования. Помимо развития всевозможных острых и хронических сыпей, такие ненормальные условия ухода и вскармливания деревенских детей являются источником возникновения тяжелых диспептических расстройств и желудочно-кишечных катаров». Если мать была занята, за кормлением ребенка следили, как правило, старшие дети или иные домочадцы, и для этих целей использовали коровье молоко, залитое в рожок, сделанный из коровьего же рога. Встречаются упоминания о том, что к концу рожка приделывали коровий сосок (так называемая «коровья титька»). Разумеется, ни о какой стерильности речь не шла. Книга доктора Попова была опубликована в 1903 году и базировалась в том числе на личных наблюдениях и материалах Этнографического бюро князя В. Н. Тенишева.
В роли педиатров в деревнях выступали повитухи, знахарки, которые лечили детские болезни сомнительными народными методами. Например, для хилых и болезненных детей существовал обряд «перепекания». Младенца обмазывали тестом, по традиции ржаным, оставляя нетронутыми только нос и рот, клали на специальную лопату для хлеба и трижды отправляли в печь. Огонь, естественно, был потушен, но сама печь должна была оставаться теплой. Подобная традиция встречалась во многих деревнях, отличались только отдельные детали, например, ритуальные песни, заговоры, лица, принимавшие участие в «перепекании». Возможно, сказка, в которой баба Яга пытается отправить в печь доброго молодца – отголосок данного обряда. На этом фоне безобидным выглядит способ, описанный в мемуарах А. Т. Болотова (в данном случае речь шла о дворянской семье середины 18 века). «По свойственному всем женщинам суеверию, чего и чего она ни делала для мнимого сохранения детей в живых: и образа-то по мерке с рожденного писывала, и четыре-то рождества на одной иконе изображала, и крестить-то заставляла первых встретившихся и прочее тому подобное, но все не помогало. Наконец сказали ей, что надобно в отцы и матери крестные таких людей сыскать, которые бы точно таких имен были, как отец и мать родные, и точно тех ангелов. Сие постаралась она сделать при крещении сего сына, и потому крестили его один из их лакеев, который по случаю имел точное имя зятя моего, а в кумы насилу отыскали одну маленькую крестьянскую девчонку. Вот до каких глупостей доводит нас иногда суеверие и какими вздорами хотим мы власно как насильно приневолить творца сделать то, что нам хочется! Со всем тем мальчик сей остался жив и сделался потом единым их наследником — обстоятельство, происшедшее, верно, не от того, а от воли небес, но могущее многих женщин утвердить в сем суеверии». Много споров вызывал вопрос, нужно ли пеленать младенцев и насколько туго. Многие верили, что надо, и желательно потуже, иначе ребенок вырастет кривоногим или нанесет сам себе травму. Так называемый свивальник отравлял жизнь значительной части малышей.data-src="http://res.cloudinary.com/dlffymnwu/image/upload/v1645919421/1623495488120686405.jpg" src="http://res.cloudinary.com/dszaxipq8/image/upload/v1645919416/1623495409175065617.jpg" data-large-image="http://res.cloudinary.com/dlffymnwu/image/upload/v1645919421/1623495488120686405.jpg" data-viewable="true" alt="Как рожали и ухаживали за детьми до революции История, История России, Российская империя, Длиннопостfigurep>Маленькие «благородия» с 18 века появлялись на свет уже под надзором медиков. И тут важный нюанс. Большинство дореволюционных врачей были частнопрактикующими. В первой половине 18 веке среди них было много немцев, но по мере развития медицинского образования появились и местные специалисты. Это в полной мере относилось и к вопросу деторождения, но было серьезное ограничение. Из-за этики того времени принимали роды женщины, а мужчины-врачи могли только руководить процессом, не прикасаясь к самим роженицам, иначе могли попасть под суд. Они могли лично заниматься женщиной только в тяжелых случаях, если требовалось хирургическое вмешательство. Формально операция считалась уже другой процедурой. Из-за этой коллизии с середины 18 века начались попытки готовить именно медицинских работников-женщин. В 1754 году Павел Захарович Кондоиди, лейб-медик при императрице Елизавете Петровне, подал в Сенат «Представление о порядочном учреждении бабичьева дела в пользу общества». Предложение было принято, и в Москве открылись первые курсы для профессиональных акушерок. Со временем при больницах и воспитательных домах стали появляться родильные отделения, но в них обычно оказывались бедные горожанки, чаще всего забеременевшие вне брака. То есть речь шла в первую очередь о социальной помощи женщинам, попавшим в трудную ситуацию. Примечательно, что позже появилось нечто вроде частных больниц, где могли в приватной обстановке рожать и более состоятельные дамы, не желавшие по разным причинам открыто приглашать повитуху домой.
«Благородия» обычно вызывали медицинский персонал на дом. Заранее готовили спальню, «родильную постель», и на ней роженица лежала. Отцы при родах обычно не присутствовали, но часто находились поблизости. Описание этого важного момента редко встречается в мемуарах. Екатерина II подробно описывает в своих «Записках» появление на свет будущего императора Павла I. «К моим родам готовили покои, примыкавшие к апартаментам императрицы Елизаветы Петровны и составлявшие часть этих последних. Александр Шувалов повел меня смотреть их; я увидела две комнаты, такие же, как и все в Летнем дворце, скучные, с единственным выходом, плохо отделанные малиновой камкой, почти без мебели и без всяких удобств. Во вторник вечером я легла и проснулась ночью с болями. Я разбудила Владиславову, которая послала за акушеркой, утверждавшей, что я скоро разрешусь. Послали разбудить великого князя (мужа), спавшего у себя в комнате, и графа Александра Шувалова. Этот послал к императрице, не замедлившей прийти около двух часов ночи. Я очень страдала; наконец, около полудня следующего дня, 20 сентября 1754, я разрешилась сыном. Как только его спеленали, императрица ввела своего духовника, который дал ребенку имя Павел, после чего тотчас же императрица велела акушерке взять ребенка и следовать за ней. Я оставалась на родильной постели, а постель эта помещалась против двери, сквозь которую я видела свет; сзади меня было два больших окна, которые плохо затворялись, а направо и налево от этой постели - две двери, из которых одна выходила в мою уборную, а другая - в комнату Владиславовой. Как только удалилась императрица, великий князь тоже пошел к себе, а также и Шуваловы, муж и жена, и я никого не видела ровно до трех часов. Я много потела; я просила Владиславову сменить мне белье, уложить меня в кровать; она мне сказала, что не смеет. Она посылала несколько раз за акушеркой, но та не приходила; я просила пить, но получила тот же ответ. Наконец, после трех часов пришла графиня Шувалова, вся разодетая. Увидев, что я все еще лежу на том же месте, где она меня оставила, она вскрикнула и сказала, что так можно уморить меня. Это было очень утешительно для меня, уже заливавшейся слезами с той минуты, как я разрешилась, и особенно оттого, что я всеми покинута и лежу плохо и неудобно, после тяжелых и мучительных усилий, между плохо затворявшимися дверьми и окнами, причем никто не смел перенести меня на мою постель, которая была в двух шагах, а я сама не в силах была на нее перетащиться».data-src="http://res.cloudinary.com/dluwcoggn/image/upload/v1645919423/1623495635197997259.jpg" src="http://res.cloudinary.com/dszaxipq8/image/upload/v1645919416/1623495409175065617.jpg" data-large-image="https://cs14.pikabu.ru/post_img/big/2021/06/12/7/1623495635197997259.jpg" data-viewable="true" alt="Как рожали и ухаживали за детьми до революции История, История России, Российская империя, Длиннопостfigurep>Пример диаметрально противоположного отношения к роженице можно увидеть в «Книге воспоминаний» Александра Михайловича Романова. «Я никогда не симпатизировал отцам, терявшим в день рождения детей голову. Сам я неизменно оставался при Ксении, пока все не было благополучно окончено. Чтобы облегчить ей родовые муки, придворный доктор давал ей обычно небольшую дозу хлороформа. Это заставляло её смеяться и говорить разные забавные вещи, так что наши дети рождались в атмосфере радости. Каждый раз при рождении ребенка я считал своим долгом следовать старинному русскому обычаю. Он заключался в том, что при первом крике ребенка, отец должен зажечь две свечи, которые он и его жена держали во время обряда венчания, а потом он должен завернуть новорожденного в ту рубашку, которую он надевал предыдущей ночью. Это, быть может глупое суеверие, но мне казалось, что это придавало больше уверенности Ксении».
Далее ребенка чаще всего передавали кормилицам. В их роли как правило выступали недавно родившие крестьянки. Во времена крепостного права обычно выбирали кого-то из крепостных. Позже нанимали за деньги. Дело это по крестьянским меркам считалось прибыльным, поэтому желающих было много. Классическая «униформа» состояла из сарафана и кокошника. Примечательно, что и в барском доме многие кормилицы пытались применять привычные им способы ухода за малышами, что часто приводило к конфликтам с работодателями. Купали барчуков регулярно, уход за ними был лучше, поэтому умирали они реже (хотя в условиях медицины того времени не особо опасные по современным меркам хвори могли стоить жизни). Уходом за ребенком обычно занимались «мамки» и «няньки».
Часть информации взята тут
Попов Г. И. «Русская народно-бытовая медицина»
Екатерина II «Записки»
Романов М. А. «Книга воспоминаний»
https://ru.wikipedia.org/wiki/Повитуха
Другие мои многочисленные посты о быте и нравах Российской империи:
квартирный вопрос и устройство домов
Приметы милой старины. О дореволюционной мебели и особенностях интерьера
Ремонт по-дореволюционному
О туалетах, ванных и дворниках. Коммунальный "рай" до революции
Квартирный вопрос до революции. Как снимали жилье
(Не) спокойной ночи. На чем и в чем спали в дореволюционной России
Мытая и не мытая дореволюционная Россия. Еще немного о гигиене
Мытая и не мытая. Как стирали в дореволюционной России
И снова бытовые зарисовки. "Туалетная" история Российской империи
Жилищный вопрос до революции. Что расскажут картины
транспорт и путешествия
Дорожные радости и печали 19 века. Как это было до поездов
К нам приехал, к нам приехал… Об иностранцах в Российской империи
Наши за границей. Как путешествовали до революции
Железнодорожная романтика до революции
Эх, прокачу. На чем ездили до революции
криминальная Россия
О казнях и пытках в Российской империи
Преступление и наказание. Тюрьма и каторга в Российской империи
О шулерах до революции
Легко ли отделался Раскольников? Преступления и наказания в дореволюционной России
Немного о ворах и мошенниках до революции
О нищих Российской империи. "Жалкий" бизнес
брак, отношения, интимная жизнь
О дореволюционных знакомствах и ухаживаниях
Про это до революции. Добрачная жизнь мужчин
Свадьбы крестьянские, купеческие, дворянские. Как женились до революции
О нетрадиционных пристрастиях до революции
Долг платежом красен. А как было с супружеским до революции?
Немного о дореволюционном целомудрии
Брак по любви к деньгам. О приданом и бесприданницах до революции
Первый парень на деревне и в городе. Какие мужчины считались до революции красивыми
Еще немного о продажной любви до революции. Во всех смыслах дорогие женщины
Немного о картине и продажной любви
Страшно красивые. О женской привлекательности до революции
Если тема бюста не раскрыта. Как увеличивали его раньше?
Немного о женской гигиене 19 века и "красных днях календаря"
О взрослом контенте 19 века
Как боролись с "аистом" в 19 веке
Когда брак бракованный. Можно ли было развестись в дореволюционной России
детство
Дореволюционное детство. Любимые игрушки и книжки
Немного об учебе до революции. Чему учили в школе
О трудностях дореволюционного детства
еда
Как готовили в Российской империи. Продолжение вкусной темы
Где откушать в царской России? Немного о дореволюционном общепите
Как в России хранили еду до появления холодильников
Продолжение вкусной темы. Что ели в дореволюционной России
медицина
Как лечили, чем болели и от чего умирали в Российской империи
Не дай мне бог сойти с ума... О сумасшедших до революции
Как лечили зубы в 19 веке? От протезов до брекетов
другое
Из жизни дореволюционной прислуги
Девушка? Женщина? Старушка? Об отношении к возрасту до революции
О дореволюционных дачах и дачниках
Немного о дуэлях
"Презренные" кумиры и дореволюционный "шоу-бизнес"
Какими были татуировки 18-19 века
Немного о дореволюционном шоппинге
Немного о гражданском оружии до революции
Праздник к нам приходит. Чудесные дореволюционные открытки и их создатели
О дореволюционных похоронах и чернушном советском юморе
Курить НЕ воспрещается. Про дореволюционных курильщиков
Балы, маскарады, рестораны. Как развлекались до революции?
Легко ли быть должником в Российской империи?
Интересная реклама и дореволюционный маркетинг
Что ты такое? О дореволюционной вежливости и обращениях
Немного о дореволюционном спорте
Если нет специального уточнения, то по умолчанию предполагается, что речь идет о Средневековой Европе, с учетом того, что некоторые положения относятся ко всему доиндустриальному периоду (то есть до XVIII – XX веков).
1. Менструации
• В среднем возраст наступления менархе (первое менструальное кровотечение) зависит от двух факторов: этнического и социального. Как правило, у народов, живущих в жарком климате, половая зрелость наступает на несколько лет раньше (8 - 12 лет), чем у тех, кто живет в холодном (12 – 14 лет). Второй фактор, социальный, влияет на питание девушки, чем оно лучше, тем раньше (точнее, вовремя) наступает менархе, в то время как недоедание и истощение могут спровоцировать задержку полового созревания. Отсюда теория, что при жестком социальном разделении в обществе девочки из богатых семей созревали на пару лет раньше, чем их ровесницы из простых. В любом случае, возраст начала месячных, помимо этих двух факторов, определяется еще и кучей индивидуальных и спокойно может колебаться от 8 до 14 лет.
• С момента начала менструаций девушка считалась формально зрелой для брака и половой жизни, но это не значит, что ее моментально выдавали замуж и заставляли рожать. Это зависело от политической и экономической целесообразности. В крестьянских семьях имело смысл отдавать дочь попозже (все-таки рабочие руки), но при этом стараться не передержать.
• У многих народов менструации считались чем-то «грязным» и «нечистым», женщин в этот период изолировали, ограничивали в каких-то занятиях (например, приготовление пищи и посещение церкви). Отчасти это делалось еще и для того, чтобы защитить женщину от насмешек и пренебрежения, так как средства гигиены того времени не всегда позволяли скрывать состояние женщины.
• Средства личной гигиены в период менструации долгое время не развивались из-за того, что не было особой нужды их развивать, в условиях доиндустриальных темпов воспроизведения населения, женщина большую часть своей взрослой жизни находилась в состоянии беременности или лактации, и могла встретиться с менструацией всего несколько раз за всю жизнь.
• Коротко о средствах личной гигиены по периодам:
- первобытность – кора деревьев, листья растений, шкуры животных, морские губки или же попросту ничего;
- Древний мир (Египет, Греция, Рим, Вавилон) – примитивные тампоны и прокладки из папируса, полотна, комков ваты или иной материи, как правило, многоразового использования;
- Азия (Япония, Китай, Индия) – одноразовые бумажные салфетки-прокладки, удерживаемые при помощи специального пояса из куска ткани, пропускаемого между ног;
- Средневековая Европа – нижняя часть сорочки (нательной рубашки) или нижней юбки, которая пропускалась между ног;
- Россия - «срамные порты» - специальные штаны, надевавшиеся под юбки и впитывающие все выделения.
Современные одноразовые средства личной гигиены вошли в повседневный обиход лишь во второй половине – конце ХХ века; в России вплоть до распада Советского Союза пользовались самодельными прокладками и тампонами, слепленными из ваты, /спичек и желудей/ марли и туалетной бумаги.
2. Беременность
• При всей кажущейся очевидности закономерностей, механизм возникновения беременности был в древности непонятен. Большое значение придавалось влиянию высших сил, «Божьей воле» и так далее.
• У представительниц знатного рода овуляцию и предполагаемую беременность определяли специальные врачи, иногда по совместительству астрологи, путем подсчета дней и выявлению некоторых таинственных «признаков». Для этого женщине измеряли пульс и температуру, расспрашивали о самочувствии, осматривали молочные железы. К менструальному циклу как к самому первому и надежному признаку относились с недоверием. Зато популярностью пользовались всякие эксперименты с мочой, что самое интересное, современные ученые даже обнаружили в этом какой-то смысл.
• Зачастую распознать «ложную беременность» (которые случались довольно часто из-за жесткого социального давления) получалось только по отсутствию шевеления плода и родовой деятельности в положенное время.
• Удачное наступление беременности связывалось в первую очередь с ролью женщины – ее здоровьем и благочестием, плодовитостью женщин в ее роду. Если желанная беременность в семье не наступала, обвиняли в этом почти всегда женщину, так как считалось, что мужчина не может быть бесплодным при условии, что способен завершить половой акт. В то же время, если женщина, получившая развод по причине заявленной неспособности родить наследника, затем успешно рожала сыновей от другого мужчины (как это произошло, например, с Элионорой Аквитанской), ее первый муж становился предметом насмешек. Если в браке дети появлялись лишь спустя долгое время и в количестве одного – двух, это было поводом для слухов о предполагаемой измене.
• На зачатие, причем непременно мальчика, пытались повлиять бессчетным количеством бесполезных суеверий и обычаев, среди которых: секс в строго определенной позе, расчет совместимости супругов по гороскопу или путем смешивания мочи, времени суток полового акта и т.д., не считая бесконечных молитв, заговоров и примет.
• Влияние позы чрезвычайно преувеличивалось. Например, в одном из рассказов Декамерона мужчина верит, что сам забеременел, так как позволил жене в постели быть сверху.
• Что касается женского оргазма или хотя бы женского удовольствия и их влияния на зачатие, то здесь встречались два противоположных взгляда. Жидкость, выделяемая женскими половыми органами во время секса, иногда тоже называлась «спермой» или «семенем». Соответственно, одна теория заключалась в том, что «женская сперма» портит мужскую, то есть ее выделение во время совокупления нежелательно. Другая теория, наоборот, заключалась в том, что для зачатия необходимо удовольствие обоих партнеров, то есть соединение жидкостей. К слову, эта теория отвергала возможность наступления беременности в результате изнасилования, ведь если было удовольствие, значит, было и согласие.
• Поскольку главным и единственным признанным христианской церковью назначением секса было именно продолжение рода, как правило после обнаружения беременности сексуальная жизнь между супругами прекращалась до родов и последующего восстановления менструального цикла.
• Именно стремлением ускорить восстановление репродуктивных функций после родов и, следовательно, ускорить следующую беременность, объясняется отказ от грудного вскармливания ребенка и передача его кормилице – лактация замедляет восстановление цикла.
• Никаких способов поддержания и сохранения беременности не знали, поэтому часто случались выкидыши, спровоцированные плохим питанием, тяжелым физическим трудом, стрессом, соблюдением поста (в исламе необязателен; в христианстве допускаются только послабления), ездой верхом или тряской в телеге. Рассчитывать на отдых женщина могла лишь при явном недомогании на позднем сроке.
• Выкидыши и мертворождения случались часто и на очень поздних сроках.
• Неправильно проходящая беременность (например, внематочная) равнялась смертному приговору для матери практически в 100% случаев.
• Контрацепция – была! Только вся неэффективная и в основном предназначенная для защиты от сифилиса, которого в Европе очень боялись, нежели от нежелательной беременности. Самый древний, он же самый простой способ, изобретенный еще ветхозаветным Онаном – метод прерванного полового акта. Впрочем, церкви одинаково не нравились все ухищрения на этот счет.
3. Роды
• Смертность, смертность и еще раз смертность – это не преувеличение, это факт. Огромная, просто чудовищная женская и младенческая смертность в результате родов. Можно разделить на две категории:
- смерть непосредственно в родах, при неудачном их течении, гибели плода внутри и последующей интоксикации тела матери (так, например, умерла первая жена императора Павла I) либо неудачных попытках извлечь плод, приводящих к смерти матери;
- смерть в результате «родильной горячки» или «огневицы», представляющей собой обширное заражение крови, возникающее в результате разрывов половых органов во время родов и банального попадания туда грязи.
В любом случае смерть женщины была долгой (несколько суток) и мучительной, медицина не могла обеспечить практически никакой помощи или хотя бы облегчения боли. Факторы, способствовавшие высокой смертности:
- непонимание, просто неспособность понять природы возникновения заражений и инфекций, отсутствие понятия о стерильности вплоть до второй половины XIX века;
- отсутствие хоть сколько-нибудь эффективных средств борьбы с заражением крови и/или перитонитом (нет, это не лечится травками, и даже утоплением в антибиотиках не всегда лечится);
- кесарево сечение, несмотря на глубокую древность, до XIX века приводило к смерти женщины практически в 100% случаев, веками было под запретом и обычно производилось на уже мертвой женщине, ради небольшого шанса спасения ребенка;
- изобретение других акушерских средств, таких, как например, щипцы, относится уже к XVIII веку.
• Бытует мнение, что самыми опасными являются первые роды, так как именно при них особо часто происходят разрывы. По моим подсчетам, на первые роды приходится четверть случаев смерти в родах. В качестве репрезентативной выборки были взяты 50 женщин (преимущественно европейских принцесс живших не позднее XIX века, возрастом от 14 до 40 лет, рожавшие от одного до 14 раз). И вот что получилось:
- в 26% к смерти приводили первые роды;
- в 20% вторые роды;
- в 14% третьи роды;
- в оставшихся 40% четвертые и последующие роды (включая восьмые, девятые и так далее).
Хорошее понимание природы женской смертности и опыта борьбы с ней может дать книга Поля де Крюи «Борьба со смертью» (о реалиях XIX – XX веков).
• Помогали при родах повитухи и другие женщины, уже рожавшие, например, подруги или родственницы роженицы. Только в знатных и богатых семьях при родах присутствовал врач. Где-то неподалеку всегда держали священника на случай, если что-то пойдет не так. И все, разумеется, молились. У одной королевы был такой большой стаж мертворождений, что священник умудрился окрестить очередного ее ребенка за 2 минуты после появления на свет, ровно уложившись в то время, которое младенец прожил.
• Довольно частый мотив в фольклоре многих народов – осложненные роды и чудесное спасение ребенка какой-то потусторонней силой. У германских народов встречается и обратный мотив – сложности возникают у мифических существ (фейри, эльфы, подземный народ) и они приходят за помощью к женщине-повитухе.
• Не беря случаи родов в поле, хлеву или под кустом, что тоже не было редкостью, обычно для родов заранее отводилось специальное помещение, по возможности чистое (хотя понятие чистоты в то время было весьма условным) – либо отдельная комната, либо, если это изба, то огороженный простыней угол комнаты.
• Рожали обычно лежа или сидя, причем совсем не обязательно в специальном кресле, иногда роженицу просто поддерживали в нужном положении другие женщины. Могли посоветовать встать и походить, попробовать тужиться стоя, опершись обо что-то. Если роды были очередные, роженица сама решала, как ей удобнее.
• Учитывая, что процесс был долгим и мучительным, в родильном помещении зачастую кроме благочестивых молитв о благополучном исходе, случалось, проскальзывал и крепкий матерок.
• Зачастую после родов ни мать, ни ребенка не обмывали, а просто вытирали насухо, удаляя кровь и слизь, после чего тело ребенка растирали маслом и сразу туго запеленывали.
• Наконец, если ребенок оказывался мальчиком, начинались песни и пляски с бубнами, если девочка – радости было поменьше.
4. Аборты
• Аборты были известны во всех человеческих культурах во все времена. Не исключено, что это вообще одно из первых вмешательств в организм, которое освоили люди. Но отношение к абортам в разных культурах и на разных этапах развития человечества различалось от вполне нейтрального (хотя даже в обществах, где аборты были легитимизированы, находились резкие противники, что указывает на то, что этот аспект всегда был этически неоднозначным) до резко негативного.
- В языческие времена к абортам относились довольно снисходительно, хотя массив письменных источников доносит до нас плюрализм мнений – с одной стороны, это была совершенно обычная практика для контроля рождаемости, с другой – прибегали к ней преимущественно женщины богатые и не из благородных побуждений (сокрытие измены, забота о сохранении фигуры), что вызывало осуждение. Ссылаясь на философов, одобрительно высказывавшихся об абортах (Платон и Аристотель), необходимо учитывать их взгляды в комплексе, как часть общей евгенистической политики (аборты детоубийства).
- Даже в языческих культурах абортированного ребенка редко ждет что-то хорошее: например, в славянской мифологии убитые так или иначе дети превращались в злобную нежить или зловредных духов.
- С пришествием христианства отношение общества к абортам резко изменилось – аборты были повсеместно запрещены и сурово карались вплоть до смертной казни (правда такое наказание не было массово применяемой практикой из-за абсолютной неискоренимости проблемы). В христианской этике аборт – страшнейший грех, хуже обычного убийства, так как обрекает душу нерожденного ребенка на пребывание в Аду до Второго пришествия (потом их участь все-таки смягчится). В случае если аборт производился в браке с согласия мужа – грех ложился и на него тоже, иногда даже в большей степени на него.
- Отношение к аборту и детоубийству (правильно рассматривать эти два явления в комплексе применительно к древности) всегда очень зависело от его причин в каждом конкретном случае – резко негативно в случае прелюбодеяния (а именно от незаконных детей избавлялись в первую очередь) и более спокойно в случае крайней бедности семьи и других объективных причин.
- В отличие от христианства, где с абортами было все четко и однозначно, в исламе эта проблема всегда была дискуссионна. Принципиальным является срок беременности, поскольку в исламе душа вселяется в тело на 120-й день после зачатия. Хотя встречаются и запреты на аборты после 40 дня, без уважительных на то причин, а также полные запреты на прерывание беременности на любом сроке. И, опять же, все упирается в вопрос о том, от кого беременность и дал ли муж свое согласие на ее прерывание.
• Применительно к древности было бы неверным разделять аборты и детоубийства, как они жестко разделены в современной правовой системе, а тогда это, по сути, были две разновидности одного явления – избавления от нежелательных детей, причем второе было зачастую даже более распространено, чем первое. В случае, когда ребенок был по каким-то причинам нежелателен, проще всего (и наиболее приемлемо социально) было окрестить его и просто перестать кормить. (Вспомните устойчивое советское (!) выражение «умирать на подоконнике» – это, если что, о недоношенных детях).