Рок гитарист рептилия
,#44; или #x2c;
UTF-16
0x2C
URL-код
,
Запята́я (,) — знак препинания в русском и других языках. Иногда используется как десятичный разделитель.
Как знак препинания
В русском языке запятая используется на письме:
для обособления (выделения)
- определений, если определение находится после определяемого слова, либо имеет добавочное обстоятельственное значение, либо в случаях, когда определяемое слово является именем собственным или личным местоимением,
- обстоятельств, кроме тех случаев, когда обстоятельство является фразеологизмом; также в случаях, когда обстоятельство выражено существительным с предлогом (кроме предлогов невзирая на, несмотря на), запятая ставится факультативно;
также при использовании:
- причастных и деепричастных оборотов,
- обращений,
- уточнений,
- междометий,
- вводных слов (по некоторым источникам, вводные слова входят в состав обособленных обстоятельств, по другим — нет),
для разделения:
- между частями сложносочинённого, сложноподчинённого или сложного бессоюзного предложения;
- между прямой речью и косвенной, если косвенная речь стоит после прямой речи, а сама прямая речь не заканчивается знаками «!» и «?»; в этом случае после запятой (если она поставлена) всегда ставится тире.
- при однородных членах.
Как десятичный разделитель
В числовой записи, в зависимости от принятого в том или ином языке стандарта, запятой разделяются целая и дробная части либо разряды по три цифры между собой. В частности, в русском языке принято отделение дробной части запятой, а разрядов друг от друга пробелами; в английском языке принято отделение дробной части точкой, а разрядов друг от друга запятыми.
В информатике
В языках программирования запятая используется в основном при перечислении — например, аргументов функций, элементов массива.
Является разделителем в представлении табличных данных в текстовом формате CSV.
В Юникоде символ присутствует с самой первой версии в первом блоке Основная латиница (англ. Basic Latin) под кодом U 002C, совпадающим с кодом в ASCII.
На современных компьютерных клавиатурах запятую можно набрать двумя способами:
Запятая находится в нижнем регистре на клавише Del цифровой клавиатуры, если выбран русский региональный стандарт. Более правильно говорить, что в нижнем регистре на клавише Del цифровой клавиатуры находится десятичный разделитель для текущего регионального стандарта. Для США это будет точка. Запятая находится в верхнем регистре русской раскладки (набрать запятую можно лишь нажав клавишу ⇧ Shift. Существует мнение, что это неправильно, поскольку замедляет скорость набора текста (в русском языке запятая встречается чаще точки, для набора которой нажимать ⇧ Shift не требуется)[1].В культуре
- В детской считалочке:
Точка, точка, запятая —
Вышла рожица кривая,
Палка, палка, огуречик,
Получился человечек.
- В повести Лии Гераскиной «В стране невыученных уроков» Запятая является одной из подданных Глагола. Она описывается как горбатая старуха. Злится на Витю Перестукина за то, что тот постоянно ставит её не на место. В мультфильме «В стране невыученных уроков» Запятая также является подданной Глагола, но изображена совсем иначе. Она выглядит не как старуха, а как девочка. Кроме того, она не такая злючка, хотя всё равно жалуется на то, что Витя ставит её не на место.
Варианты и производные
Средневековая, перевёрнутая и повышенная запятыеlink rel="mw-deduplicated-inline-style" href="mw-dаta:TemplateStyles:r130061706">Изображение
⹌⸴⸲Название
⹌: medieval comma
⸴: raised comma
⸲: turned comma
Юникод
⹌: U 2E4C
⸴: U 2E34
⸲: U 2E32
HTML-код
⹌: #11852; или #x2e4c;
⸴: #11828; или #x2e34;
⸲: #11826; или #x2e32;
UTF-16
⹌: 0x2E4C
⸴: 0x2E34
⸲: 0x2E32
URL-код
⹌: ⹌
⸴: ⸴
⸲: ⸲
В средневековых рукописях использовался ранний вариант запятой, выглядевший как точка с правым полукругом сверху. Для определённых сокращений использовался и знак повышенной запятой (⸴)[2].
В фонетической транскрипции Palaeotype для индикации назализации использовалась перевёрнутая запятая[3][4].
Все три символа закодированы в Юникоде в блоке Дополнительная пунктуация (англ. Supplemental Punctuation) под кодами U 2E4C, U 2E34 и U 2E32 соответственно.
См. также
.mw-parser-output .ts-Родственный_проект{background:#f8f9fa;border:1px solid #a2a9b1;clear:right;float:right;font-size:90%;margin:0 0 1em 1em;padding:.4em;max-width:19em;width:19em;line-height:1.5}.mw-parser-output .ts-Родственный_проект th,.mw-parser-output .ts-Родственный_проект td{padding:.2em 0;vertical-align:middle}.mw-parser-output .ts-Родственный_проект th td{padding-left:.4em}@media(max-width:719px){.mw-parser-output .ts-Родственный_проект{width:auto;margin-left:0;margin-right:0}}- Серийная запятая
- Точка
- Точка с запятой
- Число с плавающей запятой
Примечания
↑ Лебедев А. А. Ководство. § 105. Трагедия запятой. Студия Артемия Лебедева (14 июня 2004). Дата обращения: 17 мая 2019. Архивировано 12 декабря 2007 года. ↑ ichael Everson (editor), Peter Baker, Florian Grammel, Odd Einar Haugen. Proposal to add Medievalist punctuation characters to the UCS (англ.) (PDF) (25 января 2016). Дата обращения: 17 мая 2019. Архивировано 15 декабря 2017 года. ↑ Michael Everson. Proposal to encode six punctuation characters in the UCS (англ.) (PDF) (5 декабря 2009). Дата обращения: 17 мая 2019. Архивировано 7 апреля 2016 года. ↑ Simon Ager. Dialectal Paleotype (англ.) (htm). Omniglot. Дата обращения: 17 мая 2019.Ссылки
- , на сайте Scriptsource.org (англ.)
- ⹌ на сайте Scriptsource.org (англ.)
- ⸴ на сайте Scriptsource.org (англ.)
- ⸲ на сайте Scriptsource.org (англ.)
- Орфографические правила употребления запятой на gramota.ru
Словари и энциклопедии
- Большая норвежская
- Брокгауза и Ефрона
- Britannica (11-th)
- Britannica (онлайн)
- Britannica (онлайн)
- De Agostini
- Treccani
- BNF: 162295578
- SUDOC: 146880978
- Точка (.)
- Запятая (,)
- Точка с запятой (;)
- Двоеточие (:)
- Восклицательный знак (!)
- Вопросительный знакli>
- Многоточиеli>
- Дефис (‐)
- Дефис-минус (-)
- Неразрывный дефис (‑)
- Тиреli>
- Скобки ([ ], ( ), { }, ⟨ ⟩)
- Кавычки („ “, « », “ ”, ‘ ’, ‹ ›)
- Двойной вопросительный знакli>
- Двойной восклицательный знакli>
- Вопросительный и восклицательный знакli>
- Восклицательный и вопросительный знакli>
- Иронический знак (⸮)
- Интерробанг (‽)
- Предложенные Эрве Базеном (, ,
, 
, 
, 
)
- Перевёрнутый восклицательный знак (¡)
- Перевёрнутый вопросительный знак (¿)
- Перевёрнутый интерробанг (⸘)
- Китайская и японская пунктуацияli>
- Паияннои (ฯ, ຯ, ។)
- Апатарц (՚)
- Шешт (՛)
- Бацаканчакан ншан (՜)
- Бут (՝)
- Харцакан ншан (՞)
- Патив (՟)
- Верджакет (։)
- Ентамна (֊)
- Колон (·)
- Гиподиастола (⸒)
- Коронис (⸎)
- Параграфос (⸏)
- Дипла (⸖)
- Гереш (׳)
- Гершаим (״)
- Нун хафуха (׆)
- Иоритэн (〽)
- Средневековая запятая (⹌)
- Повышенная запятая (⸴)
- Двойной дефис (⸗, ⹀)
- Двойное тире (⸺)
Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Запятаяoldid=131306437
рок гитарист рептилия
Когда популярные музыкальные издания публикуют свежие рейтинги лучших из лучших в индустрии, в выигрыше остаются и артисты, и читатели. Такая таксация формирует канон и закрепляет сложившуюся иерархию, где есть все — от перспективных дебютантов до почтенных патриархов. Рейтинги же могут стать инструментом ротации, резкого и демонстративного отказа от культов предыдущих эпох в пользу всего нового. Между тем соревнования за звание лучшей группы, величайшего концерта, альбома №1 — с обязательной припиской "всех времен" — возможны лишь при условии сохранения интриги: кого редакция вознесла на престол на этот раз; что думают эксперты; как проголосовала аудитория?
Тем интереснее, что на протяжении без малого 50 лет в одном из главных рейтингов такого рода интриги нет и, кажется, пока не предвидится — в вопросе о лучшем рок-гитаристе в истории. С начала 1970-х годов им считался и продолжает оставаться маг-визионер Джими Хендрикс, причем во всех ипостасях одновременно: самого изобретательного, техничного и притягательного гения электрогитары, которому не было равных ни в студии, ни на сцене.
Меньше чем за пять лет он, как никто другой, изменил лицо, музыкальный словарь и статус рок-музыки как таковой. После Хендрикса живые выступления рок-богов стали действительно нести в себе откровение и буквально перерождение публики, увидевшей сотворение нового звукового мира.
Эрик Клэптон
британский гитарист, не знавший конкуренции большую часть 1960-х
В одночасье стало ясно, что один человек с гитарой может если не затмить, то ненадолго оставить в стороне самые успешные и востребованные коллективы эпохи, на которых равнялись тысячи последователей и чьи новые записи ждали миллионы. Самое удивительное, что соперники Хендрикса, включая казавшихся недосягамемыми The Beatles и The Rolling Stone, признавали поражение еще при жизни Хендрикса и едва не бравировали капитуляцией. Ведь они проиграли не человеку, а природной стихии, какому-то огненному сгустку энергии. Очевидно же, что люди так не играют, это невозможно. Все равно что Титану сойтись на равных с Зевсом.
Но что бы они сказали об американском самородке, попадись он им на пути лет на десять раньше, когда все только начиналось. Скорее всего, его бы даже не заметили, а сам он стушевался бы. Тогда почему все случившееся с ним стало возможным? В какой момент талантливый чернокожий подросток стал на голову выше современников и превратился в общепризнанный символ эпохи?
Гитарист с вау-эффектом
Джеймс Маршалл Хендрикс (настоящее имя музыканта) родился в Сиэтле, подростком пережил развод родителей, а вскоре и смерть матери. Его воспитывали дед и бабушка, служившие актерами варьете. Недоучившись, Хендрикс бросил школу, купил подержанную гитару и с головой окунулся в прослушивание старых пластинок легенд блюза: Роберта Джонсона, Хаулин Вулфа, Мадди Уотерса и, конечно, своего кумира Би Би Кинга.
Его первой группой стала The Velvetones. После угона машины Хендриксу грозила тюрьма, но его адвокату удалось изменить приговор на два года службы в армии, в воздушно-десантной дивизии. Меньше чем через год Хендрикс был демобилизован из-за травмы, полученной во время прыжка с парашютом.
В 1964 году Хендрикс перебрался в Нью-Йорк, где начал работать в качестве сессионного гитариста с успешными артистами тех лет. Год спустя он собрал собственную группу The Rain Flowers и вернулся к армейским черновикам, ведь у него уже был свой материал. Новые песни рвались наружу. Еще через год у Хендрикса появились состоятельные знакомые, готовые поддержать восходящую звезду. Мультиинструменталист Фрэнк Заппа показал ему недавно изобретенную "вау-педаль" (wah-wah) — гитарную примочку, которую Хендрикс впоследствии в совершенстве освоил и сделал неотъемлемой частью своего фирменного звучания. Бывший член английской группы The Animals Чес Чендлер стал его менеджером, он же собрал ему новое трио — The Jimi Hendrix Experience.
Весной 1967 года вышел его дебютный альбом Are You Experienced, на мой взгляд, возможно, самый влиятельный релиз за всю историю рок-музыки.
Альбом, который бьет током
Для массового слушателя Хендрикс появился из ниоткуда. О его прошлом, о работе с Литтл Ричардом, Сэмом Куком и даже Тиной Тернер знали немногие. И лишь ближний круг догадывался, что состав, сыгравший Are You Experienced, был его четвертой или пятой группой.
Несмотря на то что история электрогитары к тому моменту насчитывала без малого около 20 лет, большинство критиков и последователей Хендрикса сходятся в том, что Are You Experienced открыл совершенно новые возможности гитары и стал своеобразным словарем тяжелой рок-музыки, заложив основу основ хард-рока и хеви-метала.
По меркам 1960-х альбом записывался непозволительно долго: больше пяти месяцев, в нескольких студиях Америки и Англии. Работа над каждой песней продолжалась до тех пор, пока Хендрикс не был доволен результатом, хотя далеко не всегда речь шла об изнурительных многочасовых сессиях. Как правило, он приходил в студию уже с отрепетированными и безупречными партиями. Более того, найденные продюсером барабанщик и басист имели под рукой последовательность аккордов и ритмических рисунков, что, с одной стороны, ускоряло процесс, с другой — сводило композиторский вклад участников записи к нулю, превращая группу в аккомпанирующий состав.
Материал альбома был настолько сильным, что для места в истории Хендриксу хватило бы выпуска одних только синглов. Hey Joe, Purple Haze и The Wind Cries Mary до сих пор считаются абсолютной классикой и входят в учебные пособия.
Переслушайте эти треки. Purple Haze начинается с открытых аккордов и дуэли гитары и баса, играющих в интервале, запрещенном в свое время (кроме шуток!) испанской инквизицией за дьявольщину. Католическая церковь официально запретила религиозным композиторам использовать его, так как, по словам музыковеда Дэйва Уайтхилла, это было сравнимо "со звонком в дверь Сатаны". И именно так Хендрикс позвонил в дверь американских слушателей.
Поразительно, но Are You Experienced — при всех его точках опоры в блюзе, фанке и соуле — вообще-то едва ли не наполовину состоит из непривычных для рок-музыки размеров и интервалов, отсылая то к фри-джазу, то к вальсу, то к психоделическим кислотным импровизациям. Хендрикс без конца меняет темп и сталкивает партии, добиваясь поразительного сочетания неуправляемого агрессивного буйства и лаконичности. Идеальный пример — Third Stone From The Sun, которая буквально разваливается на куски, сыпется мелкой крошкой звуковых эффектов и легко держится на одной простой басовой партии.
Главными же в альбоме уже полвека остаются Foxy Lady и Fire — стремительные, словно с трудом удерживаемые на привязи песни, в которых трое музыкантов очаровательно уничтожают мелодии друг друга. В то же время Хендрикс того времени — это грохот и треск бескомпромиссного прямого электричества. Никаких фиолетовых туманов в багровых тонах, как бы ни любили цитировать эти строчки из его песен критики, там нет. Все предельно ясно, вы будто прикасаетесь к оголенным проводам. Are You Experienced работает именно так — полвека с лишним бьет током.
Безумный поток шума
После прорывного дебюта Хендрикс, в миг покоривший Лондон и устроивший незабываемое ритуальное сожжение гитары на фестивале в Монтерее, стал живой легендой. Пол Маккартни, Эрик Клэптон, Джефф Бек, Пит Таунсенд — словом, вся рок-аристократия 1960-х — пытались понять, что произошло, и наверстать упущенное: играть как прежде после Хендрикса было уже бессмысленно. Его мастерство, мелодические находки и поведение на сцене попросту смели сложившийся на тот момент канон.
На второй пластинке, Axis: Bold As Love, трио Хендрикса сохранило узнаваемый почерк, балансируя между сильно утяжеленным блюзом, психоделией и утонченным хард-роком. Попутно где-то здесь зародился фанк-рок и было опробовано с десяток передовых студийных технологий, а сам Хендрикс ввел моду на новую технику игры, превращающую рифф в гул самолета. И главное — объемный, панорамный звук, усиливший стереоэффекты до предела.
На обложке Axis: Bold As Love Хендрикс изображен в виде индуистского божества, хотя, как выяснится позже, собирался быть похожим на индейца. В песнях каким-то чудом смешались темы любовной страсти, высадки пришельцев на Землю, природных катаклизмов и поиска смысла жизни. И все это под каскад аккордов и риффов гитариста с самым необузданным воображением.
Через десять месяцев вышла Electric Ladyland (десятое место в списке 100 величайших рок-альбомов по версии журнала Classic Rock), но трио Jimi Hendrix Experience триумфально распадется.
Превращая мирный инструмент в отбойный рок-молоток
В 1960-х никто не мог высекать из гитары огонь так неистово и эффектно, как это делал Хендрикс. И дело не только в гаджетах, искажающих гитарный звук, но в банальном опыте. Высококачественные примочки, сыгравшие значительную роль в мифологизации Хендрикса, тогда только появились, и переоценивать их не стоит. По факту превратить мирный инструмент в отбойный рок-молоток в то время могли только талант и напор.
У Хендрикса была левосторонняя гитара Strat, ее струны звучали жестко и хлестко, то есть совсем не так, как привыкли современные любители инструментов фабрики Fender. Не стоит забывать и об усилителях Marshall, превращающих острый, звенящий клинок гитары в кувалду. Добавьте сюда завидную работоспособность Хендрикса, и вот он, классический воющий звук его альбомов: одновременно плотный и разряженный, агрессивный и притягательный, бьющий наотмашь и ласкающий слух. Безумный поток шума, волна звука, обуздать который мог только его источник — и он же проводник.
Живее всех живых
В 1969 году Хендрикс закрывал "Вудсток", главный рок-фестиваль в истории музыки. Именно там музыкант представил свою версию национального гимна США. Для антимилитаристского по духу фестиваля это был во многом противоречивый жест (не говоря о том, что Хендрикс мог стать десантником): гимн страны, ведущей войну во Вьетнаме, на перегруженной эффектами электрогитаре со взрывными соло напомнил публике свист падающих бомб.
К тому времени у самого смелого гитариста планеты был уже новый проект Gypsy Sun and Rainbows — куда более многолюдный и разнообразный в аранжировках. Теперь в его музыке было больше Востока, Африки, мистицизма и экзотики.
Однако The Gypsy Sun and Rainbows не просуществовали и года: под давлением друзей из набиравшего силу радикального движения Хендрикс сформировал новое трио Band of Gypsys, состоявшее исключительно из чернокожих музыкантов.
В 1970 году он открыл студию Electric Lady и стал проводить больше времени за работой, фиксируя буквально десятки, если не сотни, вариаций соло и риффов. Осенью он дал свой последний большой концерт на фестивале в Германии, сыграв ворох новых песен. 18 сентября Хендрикс был найден мертвым в номере отеля Samarkand в Лондоне. Официальной причиной смерти считается передозировка снотворным.
Ранняя смерть, впрочем, никак не отразилась на "продуктивности" артиста: посмертная дискография Хендрикса во много раз превышает его каталог, записанный в 1960-х. За прошедшие полвека у него вышло по меньшей мере 350 треков. Более того, эти сборники "с того света" занимали высокие места в хит-парадах и попадали в чарт Billboard, обгоняя произведения живых артистов с огромной ротацией и рекламными бюджетами.
В 1992 году Хендрикса включили в Зал славы рок-н-ролла с формулировкой о "возможно, величайшем инструменталисте в истории рок-музыки". Тот случай, когда вежливое "возможно", на мой взгляд, было всего лишь политесом: все понимали, что на место Хендрикса не претендует никто. За последние 30 лет ситуация не изменилась.
Перемена напоминала прыжок хищника
«Стихи я обсуждать не буду, а вот девушка мне понравилась», — говорит главный герой в прологе романтической истории «Еще раз про любовь», в конце которой та самая девушка, мечтая поесть черепашьего супа, сама сгорает внутри самолета.
Тринадцатого февраля дебютному альбому Black Sabbath стукнет пятьдесят. С этим событием совпадает полувековой юбилей деятельности одного плодовитого и остроумного автора, чьи тексты изобилуют отклонениями от темы, подчас куда более интересными, чем сама тема.
Автора звали Ник Тошес, уроженец Нью-Йорка двадцати двух лет, потомок албанских эмигрантов, виртуозный мастер «полива» на одесский манер, блистательный биограф Дина Мартина и Джерри Ли Льюиса, сделавший субъективную мизантропию творческим кредо.
Журнал «Роллинг Стоун» поручил новому журналисту написать рецензию на новый альбом новой английской группы, получив вместо музыковедческого анализа некое подобие «сеятеля» из «Двенадцати стульев», написанного бойким пером албанского одессита в готическом стиле.
Подобно физику из мелодрамы Магидсона, юный обозреватель в данном случае вместо музыкальных впечатлений поделился воображаемым опытом секса со средневековой ведьмой. То есть тем, что навевает особая атмосфера альбома от прозаической аннотации до девицы на обложке, похожей на призрак нечестивой гувернантки в картине «Невинные».
Созданный девятью годами ранее первого «Саббата» по новелле Генри Джеймса, фильм стал новым этапом в области ужасного параллельно кровавым эксцессам студии «Хаммер». Для кинематографа эта работа Джека Клейтона была не менее четким поворотным пунктом, чем альбом «Саббата», о котором Ник Тошес не сказал ни слова конкретно, правильно уловив испускаемые им миазмы.
Аура была сильна настолько, что пластинку можно и не слушать. Какая разница, кто поет и как играют. Суду инквизиции и так всё ясно.
В этой разновидности хоррора задача художника — создать атмосферу, оставляя жуткие подробности на совести зрителя, слушателя и читателя. Самое страшное остается за кадром или в тени, подобно тому, чье громкое сценическое имя стоит в заглавии данного очерка.
В отличие от своего британского коллеги Грэма Боннета, Ронни Джеймс Дио был почти не виден в момент манифестации «Саббата», но обе стихии уже начали сближение друг с другом по нелинейному расписанию звезд и планет.
В нашем рассказе тоже будет немало отклонений во времени и пространстве. Поверьте, так надо. Правильные слова сказаны до нас.
Caveat lector — говорили в таких случаях римляне — «читатель предупрежден». Читатель предупрежден?
«Перемена напоминала прыжок хищника» — сказано в той же повести Генри Джеймса о вторжении сверхъестественного в повседневную жизнь.
Метаморфозы артистов, олицетворяющих свирепый рок, не менее парадоксальны и способны озадачить поклонников, уверенных в беспредельном могуществе врожденных пороков.
Злодеи не отдыхают, это юридический факт, но злодеями не рождаются.
«Злому» периоду «Роллинг Стоунз» предшествовали изящнейшие альбомы городского фольклора и барокко-поп.
Уже названный Грэм Боннет был сладкоголосым протеже братьев Гибб, целомудренно воспевавшим свою единственную Only One Woman.
Быстропалый «пират» Майк Грин смиренно аккомпанировал Хампердинку.
Будущий лидер «Моторхеда» чистым голосом перепевал шансонетку Рэя Дэвиса Dandy.
Старый денди Монти Бабстон шпарил по-английски «Очи черные», прежде чем переключить внимание на промоушен хард-роковых проектов. А крепкий саксофонист Wailing Howie Casey шпарил твисты. Будущий сайдмен Mott The Hoople и промежуточного проекта Lord, Ashton and Paice, подарившего нам — гурманам великолепную Ghost Story.
Роберт Плант адаптировал по-английски шлягеры итальянских композиторов не хуже братьев Уокер и Силлы Блэк.
Неугомонный хулиган и декадент Алекс Харви сидел в оркестровой яме мюзикла «Волосы»…
Но бесы постоянно крутятся где-то рядом, выжидая удобный момент, чтобы вселиться в не совсем грешное или уже не слишком невинное тело жертвы, намеченной владыкой и повелителем легионов тьмы.
В период великого перелома, когда «хип», «дип», «зэп» и «саббат» совершенствовали протезы для будущей геронтократии рок-политбюро, в слове «дио» слышалось только эхо итальянской эстрады. Dio Mio, No! — Лучо Баттисти или Dio Come Ti Amo Доменико Модуньо, значения не имело. Обе вещи по форме и содержанию были чужды поколению юных варваров, жаждущих более острых ощущений прямого действия, предпочитающих «из горлá» или «со ствола» смакованию джазовых коктейлей.
Глэм и хард-рок гальванизировали энтузиазм потенциальных строителей коммунизма с большим запасом. Только происходило это не сразу, а, как сказано, в поэме у Ерофеева, медленно и неправильно.
Синатра с козой
Динамику превращения эстрадника или эксцентрика в «крикуна» проследить интересно, но сложно. Опытная солистка советских ВИА Антонина Шмакова неожиданно выпустила тяжелый альбом. Есть и более древние примеры, когда безобидный Тайни Тим на седьмом десятке исполняет Highway to Hell, а грозный Кристофер Ли посещает металлический цех в еще более преклонном возрасте.
Крикунами в понимании семидесятых не рождаются. По канонам шестидесятых правильные вопли могли издавать в основном чернокожие — Джеймса Брауна было не переплюнуть.
В дальнейшем соул стал более респектабельным и буржуазным, и прерогативой белых вокалистов стала экспрессия иного, если угодно, оперно-ритуального рода. Доживи до этих дней Марио Ланца — кумир Муслима, Элвиса и Дио, он тоже мог бы стать звездой рока с академическим прошлым.
Будучи ровесником Магомаева, юный Ронни начал выступать задолго до появления длинных причесок и экзотических костюмов, исполняя музыку, на первый взгляд диаметрально противоположную той, что прославит его на весь Союз.
Модный обывательский шлягер сильно отличается от того, с чем работают артисты первой молодости. В глазах ровесников Фрэнк Синатра смотрелся ультрасовременно, записывая банальные Strangers in The Night. Частичный отказ от довоенного нафталина был достаточно смелым шагом для консервативного певца.
Репертуар и манера раннего Дио идентичны тому, чем занимались в Фрэнки Валли, Jay and The Americans и другие голосистые профессионалы в годы оккупации американской поп-сцены англичанами.
Красноречиво представление о лирическом потенциале певца дает его уникальная версия Walking Alone, которую в Европе исполнял Ришар Антони.
Преобладала проникновенная любовная лирика. Оккультный мотив присутствовал разве что в артистичной версии Love Potion #9, шуточной истории на тему внезапных превращений. Талантливая попытка превзойти ливерпульский вариант The Searchers осталась незамеченной, хотя песня была американской.
«Их знали только в лицо» — был и такой фильм. Никто из дальнейших поклонников Дио не знал, как выглядит их будущий кумир.
Тем более не мог об этом знать и драматург Радзинский, сжигая живьем (за кадром, естественно) советскую стюардессу подобно осужденной ведьме в своей пьесе «Сто четыре страницы про любовь». Достойное наказание за блуд с ученым-еретиком по меркам средневекового мракобесия. А ведь более поздний Дио казался его физиономическим двойником. Но, что немаловажно, только тем, кто видел фото того и другого.
В ранней повести Набокова «Отчаяние» иллюзорное сходство персонажей доводит рассказчика до помешательства. Не будем задерживаться на этой опасной теме.
Середина семидесятых стала поворотным пунктом в карьере Голоса без лица. В биографии Синатры аналогичный период принято называть Capitol Years. Козырем Фрэнка была усталость, в чистом теноре Дио прорезался звериный рык. Он не просил, а требовал, сознавая могущество четко артикулируемых заклинаний.
Таким образом «синатра с козой» и «аллегро с огнем» замкнули периметр магического кольца. А говоря серьезно, Walking Alone могла бы стать прекрасным эпилогом прекрасной картины с прекрасной Дорониной в роли летающей жертвы.
Сколь ни кощунственно такое сравнение, но тайный лик демонического солиста был неясен, подобно лику Спасителя на полотнах ряда старинных мастеров.
Как изрекут, о братья,
уста соблазна весть?
и грех — алтарь распятья,
и зла голгофа есть.
И впервые он предстал миллионам наших телезрителей в виде лягушонка, поющего Love Is All под конец одного из выпусков популярнейшей передачи «Кинопанорама».
И никто не знал ни имени, ни лица того, чей голос звучал за кадром, когда на экраны дешевеньких телеков выкатился этот пробный шар из преисподней.
Цирк доктора Дио
«Что же вы стоите? Пожалуйте в лабораторию», — говорит безумный профессор. Итак, мистер Икс со стажем и голосом явился инкогнито, под лягушечьей маской, туда, где на подсознательном уровне давно ожидали столь желанного гостя — в страну, внешне отрицающую существование Бога и Дьявола, а внутренне сверху донизу пораженную самыми дикими суевериями.
Замысловатый проект Роджера Гловера «Бал мотыльков и пиршество кузнечиков» стал весьма пестрым парадом аттракционов, объединив весомую часть музыкальной элиты. В том числе и певческого профиля. В списке фигурирует вездесущий Джон Лоутон — золотой голос Lucifer’s Friend и «Певцов Леса Хамфри», чью «Мексико» обожали наши школьники, потому что в ней отчетливо слышалось «зиг» и «хайль».
Вокальные партии исполняли чернокожий гений Джимми Хелмс, хриплый Тони Эштон — автор стандарта Resurrection Shuffle и один из архитекторов хард-рока — ливерпулец Джон Густафсон, чья Black Ship of The Family станет украшением первой пластинки Rainbow. Эта агрессивная композиция будет первой чужой вещью в репертуаре Блэкмора со времен ранних альбомов Deep Purple.
Представим себе альтернативный мир, в котором Дио не более чем голос из хора, а пластинки «Эльфа» переходят из рук в руки, не вызывая сенсации, вместе с остальными аутсайдерами типа Sir Lord Baltimore, The Crow или Steeplechase. Мир, где Джеймса Бонда заслоняет «господин никто» Богомила Райнова, а «Бременские музыканты» разоряют Диснейленд. Или, допустим, главным героем «Братьев Карамазовых» становится помещик Максимов? В семидесятых были возможны и не такие варианты.
Что было, если бы зеленая маска приросла к лицу артиста, и dio ex machina погрузился на дно, пополнив ряды глубоководных?
Бессмертие в обмен на бесславие не самый худший вариант развязки, когда человеку есть чем заняться. Но в данном случае, завершая очередной этап метаморфозы, зеленая маска свалилась, и народ принял певца как родного.
Безымянный лягушонок, презентованный «Кинопанорамой», нырнул обратно. Через два года после сюжета краткое имя из трех букв заслонило классические «три веселых буквы», за которыми не смолкает смех — смех без улыбки.
Жертвы «Аккорда»
Добро пожаловать в Искаженный Мир. Для кого-то он «детский», для кого-то мир увлечений. Для моих сверстников «искаженный» был простым и привычным «окружающим». Чтобы в нем оказаться не требовалось ЛСД — в него попадали с младенчества, и первой реакцией на волшебство были рыдания.
Вскрывая при мне обложку Slade, знакомый барыга обнаружил внутри флаер с рекламой первого альбома Rainbow. Я тут же предложил три рубля. Барыга предложил в нагрузку эластичный пояс под джинсы…
В такой обстановке происходила заброска новых агентов влияния в советскую глубинку.
Тинейджер и человек среднего возраста слушали музыку своего поколения на одной и той же аппаратуре. Ровесник Магомаева и Ободзинского вошел в советские дома, деформируемые вибрацией дешевой электроники. Перепись пластинки «Дип Пёрпл» с моно-проигрывателя «Аккорд» на примитивный магнитофон с одним динамиком — эта патетическая процедура считалась нормой, «элементом» сладкой жизни«. Записью пользовались годами. Иногда она по наследству переходила от брата к брату.
Лакировку действительности осуществляли задним числом — в рассказах «вертушки» становились немецкими, магнитофоны — японскими, техасы — джинсами, а отросшие за три месяца каникул виски и челки — «патлами до плеч».
В столь убогом обществе спектакля дежавю любого рода скорее радовали, нежели бесили. В прологе я оговорился «по фрейду» — Ник Тошес рецензировал не первый «Саббат», а Paranoid, прослушав вместо него пластинку Black Widow.
Когда на закате брежневской эры Дио начнет исполнять материал раннего «Саббата» вместо Оззи, психика местных поклонников окажется под угрозой — зачем они там у себя на Западе бегают туда-сюда, если у нас генсеков не меняют? Доверие к Slade помимо музыки вызывала почти супружеская целостность этого состава. Перестановок и сюрпризов у нас не любили.
В число неприятных сюрпризов неизменно входила любовь шумных рокеров к «нафталину» и старине — типа двурушничают гады, издеваются. Нам играют одно, а сами слушают другое.
С одним моим клиентом случился припадок, когда я показал ему интервью Ten Years After, где все четверо признаются в любви к Синатре. Томми Айомми шокировал фанатов тем, что в колонках его машины играли Бинг Кросби и Дорис Дей. Как будто фюрера застукали отплясывающим семь-сорок под «Полет валькирий». Что, кстати, не так уж и немыслимо.
В шизоидной действительности между «разрядкой», афганом, бойкотом олимпиады, высылкой Сахарова и корейским «Боингом» «свежак» и «нафталин» были понятиями условными.
То и другое звучало, как с патефона. Недаром в одной многословной поэме у Галича мелькает жуткая фраза «а теперь упрятан в ящик под названием „Аккорд“». Недаром на колонки говорили «гробы», а в «Ошибке резидента» на вопрос узника «музыкальной шкатулки» «какое сегодня число?» куратор из ЦРУ отвечает «не имеет значения».
Гурманы ценят как раз такие «масонские» мистификации в духе «Рукописи, найденной в Сарагосе». Когда карты таро подмигивают гримасами Никулина и Крамарова, а вместо пиковой дамы выглядывает Георгий Милляр.
Скажу честно, для понимания тяжелой музыки менее всего необходимо «понимание» как таковое. В этом деле куда полезнее лапидарный энтузиазм Томми Вэнса, ведущего легендарной программы Rock Salad.
Дьявол, сеющий плевелы
Пёплоцентризм семидесятых сродни утопической модели мира, где побеждает «пражская весна», прилетают марсиане, академик Сахаров стал волшебником изумрудного Горького.
На смену идеям Томаса Мора и Кампанеллы в моду вошел утопический антикоммунизм. Каждый по-своему и, само собой, негласно, трансформировал постылую действительность.
Через дорогу от театра имени Щорса на проспекте имени Ленина стоял гастроном «Белочка». Щорсовцы ходили туда за вином в мундирах немцев, махновцев, петлюровцев и белогвардейцев.
Взрослые с завистью, а дети с восторгом любовались этим парадом машинистов сцены, не веря своим глазам.
Ценилась четкость стиля и саунда. В этом плане Rainbow были безупречны. Музыка группы не эпатировала, а приучала к дисциплине. С одной стороны, в ней отсутствовала небрежность ранних «забойщиков» типа MC5, с другой — порядком надоевшие «вести с полей», хлопковых плантаций Луизианы, в виде блюзовых страданий.
В рафинированной тяжести Блэкмора и его отборных коллег формально преобладало бремя белого человека. Правда, кумиром Коузи Пауэлла был черный ударник Коузи Коул. Но кому в ту пору пришло бы в голову проводить джазовые параллели…
Трилогию сотрудничества Блэкмора и Дио завершает грандиозный Long Live Rock-n-roll, записанный с участием клавишника Дэвида Стоуна из превосходной канадской арт-группы Symphonic Slam. Если не ошибаюсь, имя этого яркого музыканта в других проектах не фигурирует.
Я не силен в ложном музыковедении, и формулирую, как умею — чеканная точность Run With The Wolf и Do You Close Your Eyes представляется мне продолжением линии Never Before, Smooth Dancer и ряда других неувядающих шедевров второго состава DP. Таким путем из казалось бы штампов, рождается классика, способная впечатлить того, кто слышит ее впервые много лет спустя. Так напоминают о себе посреди мертвой натуры ложно умершие.
Портрет выходит из рамы
Классический вокал не любили отождествлять с роком, опасаясь параллелей, ведущих к преждевременной старости. В четырнадцать лет молодость видится катастрофически короткой, а жизнь невыносимо долгой. Кто-то, отметив оперную колоратуру Купера, был встречен гробовым молчанием.
Оккультизм также не был столь популярен, как сейчас. В свободном доступе гуляло несколько официально изданных книг — «Огненный ангел», «Эликсиры сатаны», бульварный «Трон Люцифера» и, естественно, «Мастер», затмивший Ильфа и Петрова числом афоризмов. Но читатели романов редко увлекались шумной музыкой. А классику предпочитали слушать в оригинале, и стоила она в десятки раз дешевле фирменных пластов Rainbow или Nazareth.
Юнцы крутились вокруг магнитофона как потенциальные изменники родины возле иностранцев. Но контакта не возникало. Дьявол не появлялся.
То есть при всей конкретике гитарных риффов, ораторской фразировке с учетом малейших оттенков, тяжелый рок стимулировал абстрактное мышление советского подростка, которому хотелось и буржуазных, и номенклатурных прелестей одновременно. Образ молодого человека, растратившего казенные либо подброшенные деньги, не думая о последствиях, хорошо известен мировой литературе. Достаточно вспомнить «Портрет» — сочинение г-на Гоголя.
Самые прочные пакты заключаются во сне, предостерегают нас компетентные органы.
Хорошо знакомые люди в сновидениях часто выглядят невнятно, их лица скрыты под капюшоном штормовки или монашеским клобуком. В таком виде слоняется по вагону матерый шпион Дункель из фильма «По тонкому льду».
Сегодня мы имеем возможность слушать вокальные партии отдельно. Голос тоже инструмент, и его воздействие зависит от мастерства обладателя. В сентиментальной песенке шестидесятых и в металлическом гиньоле голос Дио звучит выделенно из вроде бы близкой, но недосягаемой сферы.
Сбежав от Инквизиции, он, меняя модели летательных аппаратов, облетел Вселенную, чтобы посадить свой Phantom в сумеречной зоне СССР.
Эпидемия металла совпала с андроповскими строгостями. Шумное и крепкое стало музыкой поколения, не заставшего «Битлз» и «Стоунз».
Действительность не имела ничего общего с тем, что звучало с бобин и пластинок, гримасничало на плакатах внутри жилищ. Конфликт представлений, идейный диссонанс между инфантильным иконоборчеством и позитивным атеизмом достиг апогея. Любоваться этим со стороны было крайне забавно.
Ракеты и танки катились по Красной площади под немецкие марши, а в шесть утра из радиоточек играл «Заратустра» Рихарда Штрауса.
Вскрытие мощей
Гражданское досье человека средневековья выглядело безупречно — не хипповал, не бунтовал. Сомнительные лавры «клуба 27» также миновали благородно лысеющую голову маэстро. С возрастом он еще больше стал походить на Синатру. Разумеется, в глазах тех, кто знал, как выглядит Синатра после сорока. В Союзе таких было единицы, и едва ли те, кого волновал Фрэнк, знали, кто такой Дио. Строго говоря, ситуация остается прежней и поныне, несмотря на влиятельный блок экспертов и эрудитов.
Но и «радзинский» from hell по-прежнему просматривался сквозь сценический грим периода Holy Diver.
В Америке эффектно заявило о себе трио The Rods — заокеанский аналог «Моторхеда», можно и так сказать. В составе фигурировал брат Дио по фамилии Файнштейн. Каким образом синьор Падавона оказался кузеном мистера Файнштейна — тема скорее для Жванецкого. Но для тяготеющих к металлу сторонников расового неравенства это был, сами понимаете, болезненный удар.
Когда тебе ставят задачу охарактеризовать настоящего артиста, впечатления оказываются важнее «фактов». Показать в привлекательном виде внешнюю сторону явления с помощью одних и тех же слов — дело пустяковое. Но без личных воспоминаний нет явления, нет события. Личность растворяется в толпе. Память выветривается.
Пара невнятных слов в полемике за кружкой пива говорит больше самой продуманной рецензии.
Впечатлениям этим много лет. Не все метафоры принадлежат мне, за ними опыт анонимов с нулевой репутацией. Центробежное стремление уйти от «реальности» скорее компрометирует, нежели возвышает автора.
Но другим путем окунуться в атмосферу, где из окна вместо неоновой надписи «Продукты» маячит Man of The Silver Mountain, просто невозможно. И желание увидеть его вновь подталкивает адепта к обрыву Угрюм-реки ради эффектного дубля.
Аналогии с кинематографом неминуемы. В сети гуляет видеосъемка пожилого Дио в провинциальном храме. Молебен больше похож на финал «Влечение к вампиру», когда бессмертные и неуязвимые невозмутимо ждут развязки в охваченной пламенем сельской церквушке.
Какие бы манипуляции ни мерещились зрителю ролика, руки Маэстро скрещены на груди.
И небо снова полыхает так, словно «там, в вышине открылась заслонка огромной печи».
In loving memory of Nick Tosches
23.X.1949 — 20.X. 2019Тема 106: Рок
1. Музыку для трилогии этого режиссера написал Борис Гребенщиков Ответ: Соловьев2. Фамилия одного из персонажей известной песни Высоцкого и фамилия одного из участников "Машины времени" Ответ: Маргулис3. Этот рок. музыкант называл Самару своей сестрой, а своей любовью — другой российский город Ответ: Кострому. Борис Гребенщиков4. Именно его называют дедушкой русского рока Ответ: А.Градский5. Прозвище этого великого рок-гитариста рептилия Ответ: Эрик Клептон
