Алексей панфилов футболист

алексей панфилов футболист

ЕСТЬ ТЕМА
Чем лучше школа, тем меньше платишь // Андрей Малай: "Разброс цен - от 500 до 1500 рублей за занятие" // "Пробиться нереально. Везде свои"

О проблемах, с которыми сталкиваются родители при подготовке сына к профессиональному футболу, "СЭ" поведала Лариса – мама 19-летнего Алексея Панфилова, игрока "Зенита-2", привлекавшегося к тренировкам с основным составом

– По чьей инициативе Алексей начал заниматься футболом?

– Леше было десять лет, когда он сказал, что будет играть в футбол. Поначалу удивилась, ведь до этого он занимался плаванием. Наверное, свою роль сыграло то, что футбол очень популярен у мальчишек. Первое время сын совмещал занятия, но потом я поняла, что бессмысленно заставлять его ходить в бассейн, когда тут такая самостоятельная мотивация.

– Не было ли у сына на каком-нибудь этапе желания бросить футбол?

– Нет. Эта игра – вся его жизнь. Он не представляет себя без нее. Да и я всегда чувствовала, что сыну необходим футбол. Ведь так важно, чтобы ребенок был счастлив! Когда мы становимся взрослыми, понимаем, что хочется заниматься делом, которое тебе нравится.

Конечно, у меня были сомнения, когда он только начал заниматься – станет ли он профессиональным игроком или нет? Но здесь нужно четко разграничивать родителей на тех, кто ставит своей задачей воспитать из ребенка спортсмена, и тех, кто отдает детей в спорт для их здоровья, повышения самодисциплины. Я относилась ко второй категории, поэтому футбол не был для нас самоцелью. Поэтому смириться с тем, что Леша захотел стать профессиональным футболистом, оказалось достаточно легко.

УЧИТЕЛЯ ИДУТ НА УСТУПКИ

– Трудно ли было Алексею совмещать учебу и тренировки?

– Нелегко. Когда у ребят начинает получаться в футболе на серьезном уровне, они думают, что учеба им не нужна. У нас с Лешей было немало споров на эту тему. Он считал – учеба не так важна, если ты играешь в футбол, я доказывала обратное.

– И как эти споры разрешались?

– Я старалась проецировать учебу на футбол. Ну, например, объясняла, что геометрия развивает пространственное мышление. А это важно для футболиста: ведь нужно рассчитывать траекторию мяча. Алгебра развивает логическое мышление, способствует принятию решений, в том числе на поле. Ну и так далее. В итоге Леша достаточно успешно – без троек – окончил школу и поступил в финансово-экономический институт.

– С учителями не было конфликтов? Ведь наверняка приходилось пропускать занятия.

– Хоть у нас была серьезная гимназия, мы все равно находили общий язык и с классным руководителем, и с завучем, и с директором. Сейчас в школах уделяют большое внимание детскому спорту. А Леша участвовал во всех соревнованиях – и по плаванию, и по легкой атлетике, и по футболу. Разве что хоккей обошел стороной.

Да и в школьной жизни в целом он старался быть полезным, поэтому учителя и шли на уступки. Они понимали, что он не прогуливает, а отсутствует по уважительной причине. Когда сын оканчивал школу, все сказали, что в дальнейшем видят его судьбу в футболе.

– О самом трудном вы сказали. Какую проблему поставите на второе место?

– Психологическую. Причем связана она в том числе с родителями. Ведь в какой-то момент возникает ощущение, что наш ребенок – самый сильный, а в состав не попадает, потому что тренер неадекватно его оценивает. Начинаются переживания по этому поводу. Мне кажется, в ситуации, когда впереди возникают реальные очертания профессиональной карьеры сына, надо удержаться от излишних амбиций и эмоций и уж точно не перекидывать свои ожидания по этому поводу на ребенка. Подобное давление может только навредить.

– Приходилось ли вам следить за питанием сына?

– Нет. Не знаю почему, но мне вообще как-то легко далось воспитание ребенка. Видимо, характер у Леши легкий. Поэтому мы всегда находили взаимопонимание.

С питанием никаких проблем не было, он непривередлив. Конечно, тренер говорил, что питание должно быть правильным, сбалансированным, но ведь так должно быть у каждого ребенка. Каких-то специальных диет сын не соблюдал.

– Большая проблема для многих родителей – то, что ребенка пять раз в неделю надо возить на тренировки на другой конец города. Вы с этим столкнулись?

– Нет. Леша начал заниматься в 10 лет и на тот момент был уже достаточно самостоятельным. Он ездил на тренировки один.

– А на матчи Алексея ходили?

– На выездных играх я, конечно, не очень часто бывала – все-таки еще работать приходится. Зато старалась и стараюсь ходить на все домашние. Леша с его футболом привнес в мою жизнь столько нового и интересного, что без этой части я ее уже не представляю. Дом – одно, работа – другое, а футбол – это даже что-то большее, чем просто досуг.

В ЗЕНИТОВСКОЙ ШКОЛЕ ВСЕ РАСХОДЫ БЕРЕТ НА СЕБЯ КЛУБ

– Если не секрет, вырастить сына-футболиста – дорогое удовольствие?

– Совсем недавно прочитала статью в журнале Forbes о затратах родителей в самых распространенных видах спорта. Там написано, что футбол практически бесплатен. Мол, для него необходимы только бутсы, шорты, футболка и мяч. Мы прошли детские школы – "Локомотив" и "Светлану", потом оказались в академии "Зенита". В первом случае на себя приходилось брать 80 процентов всех расходов на форму, сборы, переезды, турниры и так далее, во втором – почти все 100. А в "Зените" вообще никаких затрат не оказалось – все на себя берет клуб.

Если вам интересны конкретные цифры, то легче говорить о суммах в год. Когда платишь сам, то форма – это порядка 10 000 рублей, летний лагерь – 10 000, максимум – 15 000, турниры – примерно тот же порядок сумм. Итого около 50 000 рублей в год.

– Выходит парадоксальная вещь – чем престижнее и сильнее школа, тем дешевле она для родителей?

– Вы абсолютно правы. Поэтому все и стремятся попасть в более сильную школу (смеется). Это, конечно, шутка. Все-таки в первую очередь всеми движет профессиональный рост.

– Поклонницы не мешали тренировкам Алексея?

– В юношеском возрасте любого интересного парня одолевают поклонницы. Может быть, здесь играет роль сам футбол, так как это популярный вид спорта. Не скажу, что это мешает сыну. Он разделяет футбол и личную жизнь.

– А как вы относитесь к разговорам о том, что сегодня в России молодых футболистов уже в 17 – 18 лет портят большие деньги? Вам с этой проблемой сталкиваться не приходилось?

– На эту тему как-то прочитала: когда еще по сути дети начинают зарабатывать больше родителей, это может стать некоей психологической проблемой для всех. Особенно если вспомнить, как долго в развитие ребенка вкладывались папа и мама.

Сталкивалась с этим и в Лешином окружении. Не буду лукавить: конечно, в 17 – 19 лет ребят уже интересуют деньги, поскольку им хочется себе что-то позволить. Но лично я глубоко уверена: для ребят главное – чего-то добиться в футболе, стать известными игроками. Могу сказать это совершенно точно после общения не только с Лешей, но и его друзьями. Желание доказать, что они лучшие в своем возрасте, никакими деньгами не перешибешь.

Юлия ДУБРОВИНА, Сергей ЦИММЕРМАН Алексей Панфилов – один из многочисленных талантов, которых выпустила академия «Зенита». Играл на позиции атакующего полузащитника, тренировался у Спаллетти, пару лет провёл в Португалии, а в 2016-м неожиданно завершил карьеру. Причина – инсульт на поле во время тренировки с «Тосно». Сейчас Алексей – спортивный директор «Твери». А случай с Кристианом Эриксеном подтолкнул его впервые рассказать свою историю. Посыл его монолога для «Чемпионата» – карьера профессионального игрока может оборваться в любой момент. Но важно не только сделать всё, чтобы этого не случилось, но и иметь план B.
«Это редчайший случай». Врач объяснил, почему жизнь Эриксена спасли на поле– Я поехал на просмотр в «Тосно» после двух лет в Португалии. Выступал за «Лейрию», «Пениши». Тот период вспоминаю с теплотой, Португалия – футбольная страна, уровень игроков там даже во второй-третьей лиге сравним с нашей ФНЛ. Но после двух лет там агент предложил вернуться в Россию и пройти просмотр в «Тосно» – команде из ФНЛ с задачей под выход в РПЛ.Лето 2016-го. Сезон в Португалии только закончился. К тому моменту играл стабильно, но собрал вещи и полетел на Кипр. Приехал в команду вместе с Женей Марковым. Там уже были Антон Заболотный, Володя Ильин, собрался очень хороший коллектив. Мне 22 года, встретили тепло, ожидания зашкаливали. Всё шло хорошо: тренировался, а к концу сбора играл в атакующей линии с Марковым, Забой и Никой Чхапелией (на тот момент футболист молодёжной сборной). Примерно через неделю после приезда сказали – впереди контрольный матч с «Уралом», сыграешь уверенно – подпишем контракт. За день до этого – предыгровая тренировка. Делаем тактическое упражнение – атака отрабатывает прессинг над защитниками. Всё идет хорошо, но в миг понимаю – становится плохо. Начинает «шататься» голова – резкое головокружение. Потом наступаю на правую ногу и не чувствую этого. Ещё доля секунды – и отказала правая рука. При этом мозг работает, а половина тела – нет.Я не упал, не потерял сознание, просто поковылял к врачу. Врач смотрит на меня, у него шок. Говорю ему, что не чувствую половину тела. Быстро лёд на голову, меня посадили, первая реакция врача – у тебя солнечный удар. Вызвали машину, и в этот момент я начал «плыть». Меня взяли под руки, понесли. Парни спрашивают о моём состоянии. Как мне казалось, я чётко и ясно отвечаю, что всё нормально. Но вижу их лица и не понимаю, почему на меня так смотрят. Потом они рассказывали, что я просто мямлил, никто даже не мог понять моих слов. Следующее воспоминание – я уже в машине.Врачу в этот момент не позавидуешь: приезжает просмотровый пацан, а ему становится плохо на тренировке.Привезли в больницу, поставили капельницу, начал приходить в себя. Взяли какие-то анализы, осмотрели, но в целом повторили слова тосненского врача про солнечный удар. Отправили в отель. Правая нога стала лучше, но рука едва работала. В глубине души понимал, что случилось страшное. Но доктора говорили – всё нормально. Приехал в отель, ребята переживали, спрашивали о состоянии. И в этот же момент руководство «Тосно» принимало решение о моём будущем. Подошли и сказали, что отправляют домой. Ведь контракта с «Тосно» нет и обследование должен делать сам. Удивительное решение, ведь у всех просмотровых должна быть медицинская страховка за счёт принимающего клуба, у меня к тому же был вид на жительство в ЕС, что давало возможность продолжения экстренного лечения на Кипре. Но на следующий день я уже летел с 40-килограммовыми сумками и двумя пересадками в Питер. В самолете всё время спал. Хотя обычно так не делаю. Просто невероятно клонило в сон.Прилетел в Питер, приехал домой. Увидев меня, мама сразу заметила изменения в моём поведении, спросила, в чём дело. Ответил, что приехал, чтобы пройти необходимые для заключения контракта обследования. Она начала меня расспрашивать, в итоге рассказал всё как есть. Мама не врач, но среагировала моментально – быстро повезла меня на МРТ головного мозга. Отчетливо помню момент: врач выходит к матери, что-то говорит, и она начинает плакать.
Упавшего без сознания Эриксена загородили всей командой. В глазах игроков застыл ужасПоложили на несколько дней в реанимацию. Запретили вообще передвигаться. Потом уже сказали, что в таком состоянии не то, что летать – ходить нельзя. И нужно благодарить Бога, что я добрался до больницы. Если бы не рассказал маме, не знаю, что случилось бы. Сейчас не могу однозначно сказать, кто ошибся: врач «Тосно» или кипрские доктора. Но понятно, что, когда отказывает половина тела, это плохо.Месяц провёл в больнице на реабилитации. Приходил поддержать Владислав Радимов, хотя я уже к тому моменту пару лет не был в его команде. Ему за это благодарен. И самое странное – после месячного обследования никто не определил причину ишемической атаки. Функционально сердце и сосуды в норме. Как сказали врачи, вероятнее всего, инсульт стал следствием тяжёлых физических нагрузок ввиду отсутствия отпуска между сезоном в Португалии и сборами с «Тосно», либо эмоциональный перегруз – волнение из-за будущего в «Тосно». Или мог элементарно недопить воды, жидкости не хватило. Считаю, что причина в совокупности факторов. Возможно, жизнь меня специально отвела от карьеры футболиста. Хотя в теории через год мог вернуться, но не стал этого делать, потому что так и не узнал причину. При этом постоянно слышу, что футболисты – миллионеры. Но возьмём меня – поиграл в «Зените»-2, тренировался с «Зенитом», Португалия. И в 22 года – финиш. Во второй лиге в стандартной команде платят от 30 до 70 тысяч. В ФНЛ – от 150 до 250. В РПЛ примерно 350 футболистов действительно зарабатывают хорошо. И попасть в это число – огромная работа.
Игрок сборной Дании упал без сознания. Его жизнь спасали на поле, жена плакалаКогда увидел, что случилось с Эриксеном, ком к горлу подступил. Ведь карьера футболиста зачастую – это огромный стресс. Ты приезжаешь на просмотр, не знаешь своего будущего, надо показать максимум, чтобы у тебя была работа. Получаешь работу и находишься в постоянном напряжении из-за ответственности за результат. Об этом многие не задумываются. Зато регулярно критикуют. Многим сложно понять, что если ты пробился на высокий уровень, то зарабатываешь хорошие деньги 10, максимум 15 лет. А потом остаёшься ни с чем. К счастью, я нашёл себя в футболе, мне не на что жаловаться. Но многие мои друзья, которые закончили карьеру, сейчас работают администраторами в магазинах, таксистами, официантами. Поэтому я даже сейчас в качестве спортивного директора говорю родителям маленьких детей – образование должно быть в приоритете. Ведь если подведёт здоровье, ты останешься ни с чем.И ещё хочу сказать о медицине: все профессиональные команды обязаны проходить углублённое медобследование. В РПЛ с этим ещё всё нормально. Но у команд ПФЛ и даже ФНЛ бюджеты ограничены. И они не могут себе позволить досконально изучать здоровье футболистов. Эта проблема распространяется и на детско-юношеский футбол. Если клуб не может обеспечить хорошим медобслуживанием взрослую команду, что говорить о юношах. Случай со мной – не единичная история. Просто не все хотят это афишировать. Это становится известно только в случае, когда дело уже очень серьёзное. Поэтому важно иметь чёткие регламентные рамки по обследованиям. Чтобы не допускать ситуаций, которая произошла, например, со мной. Ещё важно правильно распределять нагрузку – у нас сезон ПФЛ завершается 15 июня, а через месяц уже хотят запускать следующий. Мы распустим игроков на 10 дней, потом короткие сборы и снова в сезон. Футболистам надо давать отдыхать. Во втором дивизионе есть ещё турнир «Переправа» – среди всех зон, который проходит с 19 до 26 июня. Кто участвует в этом соревновании, вообще останутся без отпуска. И потом, не дай бог, повторится история как у Эриксена. Опять будем искать виноватых вместо того, чтобы предотвратить.Первый год после случившегося я вообще не мог смотреть футбол. Потом Антон Евменов пригласил работать скаутом в «Зенит». Занялся вопросом дальнейшего образования, поступил в МГИМО. Год назад пригласили в «Тверь» работать спортивным директором. За пару недель собрали команду, которая осенью боролась за выход в ФНЛ, но в итоге попадём в медали. Сейчас мне 27. И я отчётливо понимаю: жизнь после профессиональной карьеры возможна.Источник