Дакота джонсон с кем встречается

02/02/2023 05:02

дакота джонсон с кем встречается Снявшись в фильме «Пятьдесят оттенков серого», она чудом избежала клейма актрисы, интересной лишь в откровенных сценах. 29-летняя Дакота рассказала, что по сей день обращается к психотерапевту, чтобы справиться со множеством проблем, из-за которых долго считала себя «ходячим недоразумением».

Ей самой судьбой было предназначено сниматься в кино. Мать — Мелани Гриффит, отец — Дон Джонсон, отчим — Антонио Бандерас, бабушка — легендарная актриса Альфреда Хичкока Типпи Хедрен. Целое актерское древо! В большом кино Дакота впервые «засветилась» в фильме «Социальная сеть» — буквально в одном эпизоде. А звездой стала, сыграв главную роль в нашумевшем блокбастере «Пятьдесят оттенков серого». Многие голливудские барышни предпочли отказаться от сомнительной перспективы почти все время мелькать на экране в обнаженном виде. А Дакота рискнула. Несмотря на то что в пуританском, как это ни странно звучит, Голливуде это могло угробить ее толком не начавшуюся карьеру. К счастью, она сумела пройти по тонкому льду и сыграла так, что ярлык не приклеился, а режиссеры стоят к ней в очереди... Но 29-летняя Дакота снимается только в тех картинах, которые ей интересны. На Венецианском фестивале в этом году она представляла фильм «Суспирия» модного режиссера Луки Гуаданьино — ремейк мистического триллера, а сейчас выходит картина «Ничего хорошего в отеле «Эль Рояль» Дрю Годдарда (автора сценария «Марсианина» и «Хижины в лесу»).

— Дакота, знаю, что вы не любите вопросы о фильме «Пятьдесят оттенков серого»...

— А я очень замкнутый человек и в принципе не люблю вопросы... (Смеется.)

— И все же... Как теперь, спустя почти четыре года после выхода первого фильма трилогии, вы относитесь к своей скандальной роли? Вам неприятно о ней вспоминать?

— Неправда! Конечно, я не презираю работу в «Пятидесяти оттенках...» и не отношусь к ней брезгливо. Нет, я горжусь тем, что сыграла главную героиню в классной истории, которая для многих женщин оказалась настолько интересной и, не побоюсь этого слова, познавательной. В то же время понимаю: обо мне еще долго будут говорить как о «той самой» Анастейше Стил из откровенного фильма. Хотя секс в нем был связан со становлением отношений, психологией, развитием подавленной женщины, обретением ею женственности и пониманием себя — все сложнее, чем просто «постель». Кому-то фильм нравился, кому-то — категорически нет. Да, я не люблю обсуждать эту тему. Всякого о себе наслушалась и начиталась за эти годы. Мне приписывали слова: «Я ненавижу Джейми Дорнана, а он ненавидит меня!» — и тут же, рядом: «У Дакоты и Джейми роман! Они встречаются!» Вы бы уж определились, думала я, ненавидим мы друг друга или обожаем. Я даже придумала шутливый ответ, чтобы всем угодить: «Мы друг друга ненавидим, но встречаемся!» Ну как вам? (Смеется.) — Остроумно! Конечно, всех зацепило то, что вы не побоялись сыграть героиню, которую зрители видят обнаженной на экране практически все время, а не в одной-двух сценах. Ваш отчим Антонио Бандерас вас тогда поддержал, сказал, что гордится вами, но смотреть фильм так и не смог…

— Никто из моих близких не смог. Но, знаете, пресловутая «обнаженка» — уникальный опыт для актера, поверьте. Нет мейкапа, одежды, аксессуаров, помогающих задавать тон персонажу. Ничего нет — только голая и чистая правда. Обнаженная. И твой единственный инструмент — игра. И это проверка на мастерство. Подумайте, как надо доверять партнеру, чтобы сыграть столь близкие отношения! У нас с Джейми не было никаких сдерживающих моментов, торможения. Но все же это — рулетка! Что, если бы он оказался тем еще мерзавцем? (Смеется.) Честно признаюсь: я не уверена, стану ли соглашаться на что-то подобное, когда постарею и моя грудь, например, обвиснет. Но мне все равно ближе европейская ментальность. Ну неправильно это — заниматься на экране любовью в нижнем белье, трусах и лифчиках. А это все еще происходит в американском кино, весьма пуританском по сравнению с европейским.

Мне всегда нравились женщины, осознающие свою сексуальность. Я не думаю, что быть уважаемой и делать карьеру можно только будучи асексуальной. Это двойные стандарты в обществе. То, что позволено мужчинам, — властность, агрессивность, начальственные замашки босса — у женщин считается проявлением стервозности и сучьего характера, поведением «дивы». Дикость какая-то!

— А правда, что вы с трех лет — с трех! — ходили к психотерапевту? Вернее, вас водили, конечно...

— Да. И, пока ждала своей очереди, играла в игрушки в его офисе. (Смеется.) Ни для кого не секрет, что у моих родителей в свое время были серьезные проблемы с алкоголем и наркотиками. (Мелани Гриффит вступила в связь с Доном Джонсоном в 16 лет и сбежала с ним из дома. Бурный роман и брак сопровождались чередой грандиозных скандалов: пьянство, наркотики, сплошной рок-н-ролл. Расставшись и на славу погуляв, они вновь поженились через 13 лет. — Прим. ред.) Когда я родилась, оба хотели быть уверены, что со мной все в порядке. Вот и организовали мне всю возможную помощь — всех врачей в одном флаконе. Но и кроме здоровья поводов для беспокойства было немало. Мне пришлось мириться и с их разводом (родители Дакоты расстались в 1996 году, когда ей было всего шесть лет. — Прим. ред.), и с бесконечными переездами, и со сменами школ. Новые друзья появлялись и исчезали. Родители брали меня с собой на съемки то туда, то сюда, то вместе, то врозь. Я была как кораблик без руля и ветрил. Лишенная якоря, выбитая из колеи, смущенная. Учебу ненавидела. Не понимала, почему должна была неожиданно оказаться, например, в Будапеште. Там мой отчим Антонио Бандерас снимался в фильме «Эвита», и моя мама поехала с ним и с детьми. (У Мелани в промежутке отношений с Джонсоном родился сын Александр. — Прим. ред.) И я полгода жила в отеле, там же училась: ко мне прямо в номер приходили учителя. Или же я оставалась с бесконечно менявшимися нянями... Нет, я не в состоянии была все это осознать. И долгое время мне казалось, что со мной что-то не в порядке, что это я сама — сплошное ходячее недоразумение, поэтому и жизнь у меня такая несуразная. Слава богу, теперь я многое понимаю совсем иначе… И наверное, поэтому я, в отличие от многих, любила и люблю терапию. Не представляю, что бы без нее делала. Правда! Все, на мой взгляд, должны быть в терапии. А я в этом так давно, что уже сама могу себя проанализировать, но продолжаю ходить на консультации. Знаете, чему научили меня годы психоанализа? Никто на свете не знает точных для тебя ответов. Никто на твой вопрос не ответит наверняка. Все это внутри человека. Нужно быть очень честной с собой. А ведь часто именно это оказывается самым болезненным… — В фильме «Ничего хорошего в отеле «Эль Рояль», который выходит сейчас на экраны, вы снимались с Джоном Хэммом, Джеффом Бриджесом, Крисом Хемсвортом. Как вам эта компания?

— Джефф стал моим другом. Он просто потрясающий и актер, и человек. Сначала я его немного побаивалась. (Смеется.) А вот Крис Хемсворт! О боже! Зачем его только взяли! Я страшно боюсь, что, увидев его в этом фильме с обнаженным торсом, все напрочь забудут, о чем вообще речь! Его тело — потрясающее, безупречное, невероятное. Даже когда просто пуговицы на рубашке расстегнуты, уже можно сойти с ума и забыть обо всем на свете! (Смеется.) На площадке люди ко всему привычные, и то не могли оторвать глаз. Дело даже не в сексуальности, нет. А в том, что он действительно так хорош, что в это просто не верится. С научной точки зрения. Вот и все. (Смеется.) И ведь он ест все что хочет! Лично я, чтобы быть в форме, по три месяца вынуждена не брать в рот сладкого, питаться одной зеленью, плюс ежедневный спорт, личный тренер. Смотреть, с каким аппетитом он ест и остается в идеальной форме, словно его изваяли из мрамора, — право же, невыносимо! Но Крис отличный, душевный и добрый парень, я рада, что все его любят. Он — жемчужина среди актерской братии.

— Отели, где происходят страшные и загадочные вещи, — очень популярный сюжет и у зрителей, и у сценаристов, и у режиссеров…

— Самый страшный из ужастиков лично для меня — фильм 1995 года «Четыре комнаты», где снимался мой отчим Антонио Бандерас. Там, как я помню, под кроватью в номере лежала убитая проститутка. А я тогда часто жила в отелях, и страх постоянно оставался со мной. А еще был фильм 1990 года с Анжеликой Хьюстон «Ведьмы», где какой-то тип в отеле превращается в мышь... Ну и «Элоиза», конечно. В детстве я верила, что она взаправду существует… Предлагала позвать ее ко мне поиграть, взрослые отвечали: «Окей. Мы обязательно позовем ее на ланч». А в последний момент она якобы отказывалась от приглашения. (Речь о британских рождественских фильмах «Приключения Элоизы», «Элоиза 2: Рождество» — о девочке, которую мама вечно оставляет в отеле с няней. А та особо не ограничивает подопечную, и Элоиза постоянно влипает в приключения. — Прим. ред.) — А что же происходит в отеле «Эль Рояль»?

— О, это очень интересный отель на границе Калифорнии и Невады. Причем буквально: одна часть — в штате Калифорния, другая — в Неваде. Все, кто оказывается там в одно время, преследуют совершенно разные цели. Но все они необычным образом тесно связаны друг с другом. И их главная задача, как и положено в классическом фильме-нуар, — пережить эту ночь и остаться в живых.

— И это реальное место?

— Нет, отель построили в павильоне, воссоздав реальную обстановку. Но вместе с тем она достаточно жуткая, подходящая для невероятных происшествий. Главная интрига и идея фильма — искупление, возвращение к себе. Все герои бегут от себя, хотят скрыться и скрыть свои грехи, поэтому и проходят через этот мистический отель… Жизнь — зебра: полоса черная, полоса белая, свет сочетается с мраком... Это метафора бытия — и фильма.

— У вас роман с рок-музыкантом Крисом Мартином (это экс-супруг Гвинет Пэлтроу и бывший возлюбленный Дженнифер Лоуренс. С Дакотой встречается уже год, но оба предпочитают не афишировать свои отношения. — Прим. ред.). Как к нему отнеслись ваши родители?

— Мама одобрила. Она уважает его за стремление оградить меня от сплетен и публичности. Отец пошутил, что слегка побаивается этого романа, но что я «большая и умная девочка, как-нибудь справлюсь»…

— Что-нибудь добавите к этим характеристикам вашего бойфренда?

— Я очень-очень счастлива! (Улыбается.)

— Вы любите музыку?

— О да, с детства. Не зря же собиралась стать балериной. Кстати, в «Отеле «Эль Рояль» много моей любимой музыки из 60-х. Это вообще зацепило меня больше всего в сценарии! Музыку любят и Джефф Бриджес — он же не только актер, но и музыкант, — и режиссер Дрю Годдард. Часто по утрам, сидя в трейлере-гримерке, мы решали, кто сегодня будет диджеем. Музыка в фильме не фон, а своего рода ключ. Мне кажется, каждый персонаж символизирует свою музыкальную тему, и в этом разгадка происходящего с ним. Хотя мы, конечно, слушали разные композиции, и современные тоже. Я никогда не смотрю свои фильмы. Потому что сама себе самый худший враг. Как никто, умею себя покритиковать. Но это кино я, возможно, все-таки посмотрю. Да, интригующее и страшное, но оно еще и произведение искусства. А это большая редкость. — В последнее время о 60-х снимается столько фильмов и сериалов! Что же, по вашему мнению, привлекательного в той эпохе?

— Я думаю, это было время, когда люди разрушали стереотипы, особенно женщины. До той поры для них было нехарактерно открыто, откровенно проявлять свои эмоции и мысли.

— Интересно, как ваша бабушка Типпи Хедрен относится к современному движению в защиту жертв сексуального насилия в Голливуде? Она же, в сущности, одна из них...

— О, моя бабуля была уверена, что мужчины всегда, во веки веков, будут вести себя именно так. Но нет. Вот почему она конечно же восхищена этим движением и поддерживает его. Как и моя мама. Бабушка у меня по-прежнему элегантная, сильная, талантливая. Как ужасно, что ее карьера была разрушена Хичкоком, когда она не захотела стать его любовницей. Твердо сказала «нет». Бабушка живет вдалеке от Голливуда — в Техасе. Создала там что-то вроде убежища для диких животных и прекрасно себя чувствует.

— А вы свой дом уже обрели — после многих лет, прожитых с родителями в отелях?

— Да, я купила дом в Лос-Анджелесе. Небольшой, как домик на дереве или на воде. Он соответствует моему характеру — непубличному совершенно — и такому же образу жизни. Дом старый, 1947 года, конечно, я его модернизировала, но только внутри. Мне нравится в нем бывать. Там у меня офис, я потихоньку занимаюсь продюсерской работой. И впервые у меня есть своя студия. Все, что я люблю. Краски, уголь, холсты, дорогие моему сердцу вещички и множество книг. Бесконечные полки с книгами и альбомами. Мое убежище. Кругом зелень, цветы, много птиц. Я там чувствую себя Белоснежкой! (Смеется.) Жаль, нечасто удается проводить там время. Мне кажется, я никогда этот дом не продам. Даже если он окажется слишком маленьким для меня и моих занятий…