Maxim макsим
Целую вечность имя Марины Максимовой (МакSим) не сходило с новостных топов: певица заболела коронавирусом, была введена в искусственную кому, врачи боролись, а поклонники молились за ее жизнь. 3 августа певица пришла в сознание, 13-го ее выписали из больницы домой — долечиваться.
И сегодня в YouTube-канале Ксении Собчак «Осторожно: Собчак!» появилось видео «Первое интервью после комы: певица МакSим о жизни после смерти». Ролик длится почти два часа, и вот избранные моменты.
Последний до болезни концерт МакSим в Казани
«Когда я пришла в себя и меня спросили: „А помнишь, ты поехала в Казань и уже плохо себя чувствовала?“, я сказала: „Я была в Казани?!“ Я искренне не помню этого вообще. Я была как машина. Я не помню ни вылета, ни концерта».
Первые дни болезни
«Насколько я помню, не сразу за мной приехали. Как-то так нехотя, потому что все-таки это вирус, не очень хотят сталкиваться, насколько я поняла. Меня привезли в инфекционное отделение. Во вторую клинику, 52-ю, я поступила с тем же отрицательным анализом. Мне объяснили: когда вирус только начинается — а в моем случае это прошло бессимптомно, потому что достаточно здоровый, молодой организм с хорошим иммунитетом, — и его можно было определить посредством теста нам привычного, он остается на слизистой, но потом он проник просто, спустился вниз к легким, и уже посредством теста нельзя это было определить».
Как МакSим подключали к аппарату ИВЛ
«Для начала меня ввели в искусственную кому, медикаментозную. Я этих событий уже не помню. Другое дело, что потом уже, как выяснилось, мой организм отказывался из этой комы выходить. Моя благодарность первой клинике, которая меня приняла, что они искренне признались, что не справляются с поставленной задачей, что пациента они теряют. Образовались тромбы, и кислород, который должен был поступать посредством ИВЛ в легкие, просто не поступает, не доходит до легких».
Речь шла о том, что мне в принципе остались минуты, что просто не успевают технически меня довезти до ЭКМО (аппарат экстракорпоральной мембранной оксигенации, метода насыщения крови кислородом, использующегося при тяжелой острой дыхательной недостаточности. — MAXIM).
Читай также: Ученые рассказали, у кого больше шансов заболеть коронавирусом в следующую волну.
В коме
«После того как закроют крышку гроба, ничего не заканчивается, все только начинается. Когда я была в коме, я оказалась совершенно в другой реальности, у меня было четкое осознание, что та жизнь, в которой мы живем здесь, она менее реальна, чем то, когда я оказалась там, по ту сторону. Я себя почувствовала, во-первых, в полете, мне было жутко хорошо: какой-то закат, какое-то тепло, и голос моего духовника».
Когда я пришла в себя, мне рассказывали, что дважды у меня останавливалось сердце.
После комы
«"Ты, — говорят, — понимаешь, где ты находишься, понимаешь?» Я на них смотрю: совсем, что ли, с ума сошли? В Дубае!»
О хейтерах
«Я не смотрела ни одного эфира, ни одного комментария. Мне просто передавали, что мне желают здоровья такие-то и такие-то люди. К счастью, я такой артист, у которого вообще за всю историю существования меньше всего хейтеров было. Наконец они появились! (Смеется.) Если уж говорить о пиаре, то вот эти какие-то забытые всеми и не существовавшие, по сути, в серьезном понимании артисты, которые говорили, что я делаю на такой вещи, как болезнь, пиар, ну что ж, мы теперь читаем, что у них первый концерт за двадцать лет!»
Не пропусти: Шаурма-баттл «Кто шире откроет рот» и другие моменты скандального интервью Ивлеевой и Собчак.
Кто за сколько продает «последний автограф МакSим»
«Это же произошло не по нашей инициативе. Это стало выливаться и продолжало выливаться кем-то из больницы, насколько я понимаю. В первой клинике меня попросили написать „Спасибо за мое здоровье. Ваша МакSим“, а потом на Avito стали продавать, по-моему, за 500 тысяч рублей с надписью: „Последний автограф певицы Макsим“. Меня это забавляло».
О прижизненном некрологе
«Звонили моей помощнице Яне журналисты, которые искренне говорили: «А давайте напишем некролог, чтоб мы первые выпустили».
Чего только не было за эти два месяца, что Марина была в коме: кто-то какой-то бесплатный гроб предлагал, место на кладбище бесплатное. Был один момент, который меня в шок поверг. Мне позвонило одно издание, очень популярное, желтушное, предложили мне отправить некролог заранее, то есть как только Марина умрет, они это напечатают, заплатят мне деньги за эксклюзив. Многие журналисты писали: «Нам интересно, когда ей станет хуже». И вообще, когда Марине стало становиться лучше, то интерес как-то сразу поубавился: мне не 150 в день писали, а уже 20.
Яна Богушевская, PR-менеджер МакSим
О коронавирусе и реальности
М. Мы многого не знаем. До тех пор, пока мы сами — не дай бог кому-нибудь — не попадем. Я просто желаю оказаться в виде свидетелей — ни в коем случае не в виде пациента — людям, которые не знают реальных статистик. Часто нам их не говорят, потому что и клиники должны сохранить свою репутацию, и так далее. Есть какие-то завуалированные вещи. Поверьте, картина не такая прекрасная.
К. Переполнены больницы?
М. Абсолютно.
К. Ты считаешь, что какие-то цифры скрываются, да? Что людей гораздо больше?
М. Ну конечно. Я это видела своими глазами.
Марк Залкиндmaxim макsим
Я понимаю, что далеко не все успели купить билеты в Зелёный Театр, поэтому хочу порадовать новостью о подготовке нового масштабного концерта в рамках тура «Я буду жить» 4 ноября Adrenalin Stadium Билеты www.maksimmusic.ru
Ну что? Начнем с твоего нового альбома «Другая реальность»?
О, как все серьезно… А я думала, у нас будет веселое интервью.
Веселое будет потом. Скажи честно: «Другая реальность» — это наркотики?
Ну конечно! Это продолжение моей музыкальной зависимости и пристрастия к написанию текстов. Я пыталась кодироваться от этого, но ничто не помогает.
И тогда ты решила на этом заработать и подсадить на свою музыку толпы слушателей?
Чтобы нравиться толпам, нужно писать немного другое — то, что я написала в шестнадцать лет. Но с таким в историю не войдешь. Сейчас я стала серьезнее относиться к своему творчеству, а для коммерции это нехорошо. Хорошую музыку радиостанции плохо берут. Например, ни одна станция не возьмет у тебя блюз. Поэтому приходится импровизировать и выражать все то же самое, но в другом стиле.
Согласен. Теперь рассмотрим другой аспект творчества. У музыкантов-мужчин принято устраивать оргии с поклонницами во время гастролей. Как у тебя в этом плане?
В этом плане я очень завидую писателю Сергею Довлатову. Мужчине можно пить с утра, заниматься любовью с малознакомыми женщинами, ругаться матом, вести себя непотребно — и у всех это вызовет ощущение, что он гений. Но если женщина начнет вести себя точно так же, реакция будет обратной. Конечно, мой большой и талантливый музыкальный коллектив, который начинал с андеграунда, может позволить себе многое, потому что они мужчины, но я лишь смотрю на это с улыбкой со стороны.
А сама идешь в номер скучать и читать книгу?
Ну, не совсем так. Просто веду себя прилично. Но, наверное, многие удивятся, почему же я тогда снялась для MAXIM в неприличном виде.
Да нет. Читатели обычно возмущены, когда все прикрыто одеждой.
На самом деле я люблю казаться легкомысленной, но при этом быть недоступной. И раскрывать не свою наготу, а харизму.
Ты какую часть тела имеешь в виду?
Сердце, конечно!
Тогда все правильно: под одеждой его видно хуже.
Еще я хотела немного остудить пыл некоторых особенно липучих подруг своего бойфренда.
Аргумент… Скажи, а почему именно Карачаево-Черкесия присвоила тебе звание заслуженной артистки?
Для меня самой это большой сюрприз. Я им очень признательна, тронута и польщена, но странно, что этого не сделала первой моя родная республика — Татарстан. Зато в Карачаево-Черкесии я теперь могу ездить в городском транспорте по удостоверению без билета!
Теперь расскажи, как ты стала факелоносцем.
Я всегда с большим уважением относилась к Олимпиадам. И люди, которым доверяют нести факел, были для меня какими-то недосягаемыми авторитетами. Поэтому я была совершенно счастлива, когда меня выбрали, и считаю, что это большая честь. Я несла его от Нижних Мневников, причем две дистанции: кто-то не успел доехать из-за пробок.
Сколько раз за это время гас факел?
У меня, к счастью, ни разу. Но, после того как всеобщим кумиром стал и без того великий человек, у которого факел впервые погас, некоторые мне советовали уронить его, чтобы наверняка запомнили. Или чтобы с меня слетела какая-то часть одежды. Правда, я подобными методами популярности не добиваюсь, поэтому ничего такого не произошло.
Я уже пела в фен в клипе «Знаешь ли ты», так что это был бы повтор.
Последний вопрос про соцсети. Где ты там настоящая, чтобы поклонники не общались с подделками?
Не знаю, кто общается от моего имени в «Контакте» и «Одноклассниках», но я пишу только в «Твиттер». Он очень помогает учиться формулировать мысли коротко, а мне это важно. Я там @maksimofficial. А все остальные точно не я.
Интервью: Игорь Чер-ский Фото: Михаил Королев
Стиль: Ирина Волкова
Ты нам очень нравишься. Жаль, что в обычной жизни тебе приходится ходить в одежде. Ты, наверное, еще как-то специально маскируешься, чтобы фанаты не разорвали? Темные очки, капюшон?
Какая же это маскировка? Наоборот, девушка в таком виде сразу притягивает все взгляды. Явно она какая-то странная. То ли слишком известная, то ли собирается грабануть банкомат. Нет, я такими вещами не пользуюсь. Наоборот, всегда с удовольствием раздаю автографы.
А это не опасно? Ведь среди поклонников бывают и сумасшедшие...
А с сумасшедшими надо просто разговаривать на их языке. И если он безумно интересуется мной, я начну безумно интересоваться им. Где он купил эти шнурки, сколько у него было уроков в пятом классе и так далее. Как правило, сумасшедший в ужасе убегает, считая сумасшедшей меня.
Хороший способ. Какой твой прожиточный минимум одежды на сцене?
Какая-то майка и короткие шорты. Главное, чтобы это все не стесняло движений. Это ж не в журнале позировать, на сцене двигаться нужно.
А тебе не сложно все время переключать шрифт на латиницу и обратно, когда ты набиваешь в компьютере свое имя МакSим?
Для меня даже включение и выключение компьютера является сложным процессом. Зато в отличие от всех остальных я до сих пор умею писать обычной ручкой. И все песни мои написаны от руки, на каких-то листочках, в тетрадках, много-много. А еще я разбила два ноутбука. Один сковородкой, а другой – утюгом.
Они тебя чем-то обидели?
Нет. Просто я смотрела какие-то свои концертные записи. Увидела недочеты. А так как я к себе отношусь очень строго, пришлось выплеснуть агрессию и отчаяние.
Поздравляю. Ты чуть ли не первая на нашей памяти поп-звезда, которой что-то не нравится в своем творчестве. Обычно все собой чрезвычайно довольны.
Спасибо. Просто мне очень хочется работать профессионально и достигать большего.
Твой первый альбом называется «Трудный возраст». А у тебя самый трудный возраст во сколько лет начался?
Он начался с момента моего рождения и до сих пор не закончился. Надеюсь, и не закончится. Было бы грустно.
О чем ты еще ни разу не пела, но очень хотела бы?
Я бы хотела спеть песню про мир во всем мире. Чтобы не было войн и все жили дружно. Но у нас нельзя петь таких песен.
Почему же нельзя?
Да потому, что у нас считается, что если человек о мире поет, то он непременно накурен.
Правда? А откуда такая странная логика?
Ну, про мир во всем мире – это обычно что-то из Боба Марли. А его все считали главным проповедником марихуаны.
Ну тогда, конечно, лучше петь про войну.
Не, про войну тоже нельзя. Я уж лучше буду дальше петь про любовь. Тема вечная.
Кстати, ты ведь наверняка работаешь над очередным клипом. А давай придумаем какой-нибудь тайный знак, которым ты передашь привет двум миллионам наших читателей прямо с экрана!
Ну давай. А какой знак? Я могу, например, слово какое-нибудь написать на ладошке и им показать. Могу матерное.
Нет, матерное слово вырежут. Давай ты лучше поцелуешь в каком-нибудь кадре кактус. Это будет такой условный сигнал.
А можно не кактус? Лучше я мужчину какого-нибудь поцелую.
Мужчин и так целуют во всех клипах, а кактусы – нет.
Ладно. Тогда я поцелую для ваших читателей манекен. Собирательный образ читателей. Он должен быть голым?
Ну, если тебе так нравятся голые манекены... Договорились. Беги снимать клип.
